большинство людей боится слушать этих наивных безумцев. В большом городе все обезличивается, и внешность, и язык, который более понятен в граффити, чем в предвыборных словах депутата.
Многие лишают себя всякого путешествия, проживая по большей части, инкогнито в большом городе, им так удобнее жить.
Нравственные принципы общественного долга, гуманное отношение к человеку и социальная справедливость, а почему бы и не так, как поется в советской песне, что живет народ счастливо и богато в родной стране, в которой дымятся трубы фабрик и заводов, где мчат поезда, где шумят необозримые сады. И так далее.
Выбрать новый идеал? Любовь? Виктор на мгновение задумался о смысле жизни, попытался пофилософствовать на эту тему, но и эта мысль скоро его покинула.
А что, если Петербург, это и есть Белый город. Или все-таки Москва, или Париж, или Стокгольм? Или сибирский город в широтах вечной мерзлоты.
История делает не нужные зигзаги, и становится ясно, что только братство и равенство может править миром, а именно мирная дипломатия без ракет и танков. Мир без империй, без рабов и господ, и без лимита, как в песне: «Я люблю тебя жизнь, я люблю тебя снова и снова. Проходит детство, юность, где вокзалы, причалы, и первый поцелуй на рассвете, когда до седин юности, так еще далеко». Это поется в песне, а в жизни все иначе.
Прощальный разговор с Миланой. Когда она присутствовала рядом, то Виктор ее не чувствовал. И вот когда она ушла. Исчезла ее тень. Ее дыхание. Ее молчание. И тут ему стало не по себе, даже грустно. Леденящее ощущение тоски.
Виктор только в тот момент осознал: она не говорила ему «прости», не сказала ему «прощай». Чего она ждала от него, он так и не понял.
– Каждый играет за себя, – произнесла она. Она заговорила громче, ощущая полноту свободу. Милана сказала, что у нее появился новый друг.
– Я всех шокировала.
– Меня нет. Я знаю тебя…
– Как прекрасный идеал, но это неправда, я еще та штучка, прости меня. Ты должен был измениться по отношению ко мне. Ты подавлял меня.
– Ты все перечеркнула. Но я все-равно говорю тебе спасибо. Я стал другой. Я думал, что буду меняться с тобой. Буду нежнее. А стал грубее. Хотя ты такого и любила, такого и разлюбила.
– Оставь свой психоанализ.
И тут Виктор увидел то, чего не замечал раньше. Что она ему не принадлежит. Она принадлежала сама себе. Границы его власти заканчивались, там, где начиналась ее свобода.
– Ты не любишь меня?
– Я не могу сказать «да», потому что я с другим. Но и «нет», потому что я в мыслях с тобой.
– В общем ни да ни нет. Это значит ноль. Пустота. Вакуум. Обнуление чувств.
Виктор зашел на главный почтамт и там получил письмо «До востребования». Весточка была из дома от матери. Перевод денег на карманные расходы. Виктор был богат и смог позволить плотный обед в столовой или легкий ужин в ресторане. Он купил билет на вокзале на следующий день.
