для широкой публики. Когда двери открылись, внутри уютного зала никого не было, кроме вышколенного метрдотеля, проводившего троицу к столику у окна. Он оставил клиентам богато украшенное меню и незаметно удалился.
– Я бы посоветовал заказать пасту с морепродуктами, – мельком проглядывая меню, посоветовал Бенедикт, – Ее здесь готовят просто божественно, можете мне поверить.
– Не сомневаюсь, – тон Рика был вежливым, но настойчивым, – Но мне бы все-таки хотелось поскорее услышать, зачем вы пригласили нас.
– Что ж, вполне справедливо, – вздохнул Бенедикт. Это был среднего роста, пропорционально сложенный мужчина с довольно невыразительными чертами лица, которые спасали только живые глаза, отражавшие все, с чем не справлялась мимика, – Я позвал тебя, чтобы предложить вступить в свою партию.
Рик не выглядел удивленным ответом, но Мина не могла сказать то же самое. Она знала, что Президент всегда старался разделять семью и работу, а его авторитет являлся непоколебимым в любом политическом лагере.
– Почему же вы думаете, что я захочу к вам присоединиться? – Рик сплел длинные пальцы в тугой узел. Бенедикт устроился поудобнее, рассчитывая на долгие переговоры.
– Потому что у меня сложилось впечатление, что ты сделал выбор в этом вопросе, и он не в пользу того, чтобы цепляться за прошлое. Каким бы счастливым оно ни было.
Мина почувствовала, как напрягся рядом Рик. В воздухе повисла тяжелая пауза. Она боялась даже вздохнуть, чтобы не нарушить молчания.
– Моя семья – это не прошлое, – твердо начал Рик, но вдруг запнулся. Невеселая улыбка появилась на сжатых губах, и парень устало оперся на спинку стула, – Но я говорю словами моей сестры, так ведь? Пускай вы говорите правду, это еще не значит, что я счастлив по этому поводу. И даже если я лично поддерживаю инициативы партии нового пути, я не собираюсь нести их в массы. Вы обратились ко мне, потому что фамилия Антрейт будет хорошо смотреться на листовках, но во мне нет большого желания становиться пропагандистской фигурой.
– Я прошу не об этом, – Бенедикт понимающе кивнул на приподнятые брови Рика, – Хорошо, и об этом тоже. Будет глупо рассчитывать, что присоединение сына Кристиана Антрейта к любой партии пройдет незамеченным. Но первоочередная причина, по которой я устроил эту встречу – потому что мне нужна помощь. Близятся выборы в Совет, потом грянет голосование по закону о застройке – а шансы победить между нами и сторонниками объединения примерно равны. Любая слабость может изменить баланс в чужую сторону, и сейчас, как никогда нам нужна сильная партия и надежные люди. Мне требуется человек, которому я смогу доверять, человек, который действительно верит в наше дело. Я понимаю, что прошу о многом, Рик, зная историю вашей семьи и то, как вы оба ненавидите вмешиваться в чужой выбор. Твой отец всегда был таким. Он и десять лет назад, считал, что люди должны решить, по какому пути отправиться, хотя стоило сказать хоть слово – и тысячи сомневающихся устремились
