Ингрид находится здесь под условием, что никто и никогда не обнаружит, что ее перевели на эту сторону. Если Сенат сочтет ее существование угрозой…
Он вцепился в край стола с такой силой, что костяшки пальцев побелели. Думать о такой возможности было невыносимо, но ни о чем другом он больше не мог думать.
***
– Я так рада видеть тебя, Рен! – повторила Ингрид. Улыбка на ее лице была слабой, но искренней, – Но… где это мы? Почему я связана? Что происходит?
Она повела головой по сторонам, но темный подвал не давал простора взгляду. Рен стоял неподвижно, глядя на девушку с совершенно непроницаемым выражением лица. Ингрид попыталась подергать стягивающие запястья веревки, но запал быстро угас в гнетущей тишине комнаты.
– Ты в руках Фронта единения, – наконец, нарушил молчание Рен, – Даже ты, я полагаю, слышала о Фронте.
Глаза Ингрид расширились от удивления.
– Значит, ты один из них? – она пришла в себя быстрее, чем ожидалось. Хотя Беренсен делал все, чтобы уберечь дочь от жестокой реальности, Ингрид была неплохо осведомлена о происходящих в стране событиях. С ее губ сорвался короткий смешок, – Что ж, этого следовало ожидать. Ты не из тех, кто будет сидеть на месте. Но что Фронту нужно от меня? Я…
– Ты не в той позиции, чтобы задавать вопросы, – прямо в лицо Ингрид смотрело блестящее пистолетное дуло. Она инстинктивно дернулась, но веревки держали крепко. Девушка почувствовала себя рыбой, попавшей в сети, – Прежде чем ответишь на мои, по крайней мере. Как давно ты находишься на этой стороне? Ты знаешь, что случилось после разлома с Риком? С моим отцом, Анни? Что происходит на той стороне? Отвечай мне!
От резкого окрика девушка вздрогнула всем телом, словно ее ударили. Глаза ее начали медленно наливаться слезами.
– Мне так жать, Рен, но я ничего не знаю… – еле разборчиво произнесла Ингрид, словно ожидая настоящего удара, – Я не видела Рика или Анни с нашей последней встречи до разлома. Родственники с материнской стороны увезли меня подальше от столицы, и больше мы не встречались. Я была совсем ребенком, когда все произошло, и очень мало понимала. Я знаю, что господин Антрейт остался Президентом, но это и все, что я могу сказать. Меня перевели на эту сторону лишь немногим после. Что произошло дальше на другой стороне, для меня не меньшая загадка.
– Ты лжешь! – в ярости Рен замахнулся рукояткой, но на полпути остановился, тяжело дыша. Ингрид сильнее вжалась в стул, но глаз не закрыла, – Как ты могла не поинтересоваться? Мы были твоими друзьями!
– Мне правда, очень жаль, – слезы покатились по щекам Ингрид, – Все произошло так быстро, никто не знал, что делать. Рен, после я так хотела увидеться с тобой, но мне было нельзя…
– Ты не лучше, чем твой отец! – перебил Рен, чья ярость казалось осязаемой, – Вы стоите друг друга, семейка трусов и предателей! Может, мне стоит убить тебя здесь и сейчас, как по-твоему, это будет справедливо?
