проживающую на параллельной улице.
Городская девочка ещё совсем мала, когда знакомится с детьми из семьи Тарба – Саидой, Джамилой и Лолитой, и они шумно играют в тарбовском дворе, а затем и на просторном сумрачном дворе у Вейс-Оглы. Бегают друг за другом, придумывают различные игры. Верховодит ватагой Тина Вейс-Оглы. Она старше всех и строга с остальными, например, устраивает экзамен по арифметике.
Надо быстро сложить в уме цифры и выдать результат.
Лучше всех складывает Саида, следом выдают результат Джамила и Зарема, не отстаёт от них и Натуся, старшая дочь дяди Шоты, затем настаёт черёд Арды, его средней дочери.
Городская девочка складывает цифры самой последней. Все дразнятся и городской девочке обидно и очень хочется плакать.
Тине становится скучно с мелюзгой и она уходит в дом. Тут же придумывает новую игру Саида, высыхают сами собой слёзы, и возобновляется прежняя дружба. Из приземистого деревянного дома Вейс-Оглы слышно, как смеётся тётя Надя, мама Тины, говорит на турецком со своей свекровью Зекией, припечатывает крепким словцом сына Руслана.
Городской девочке запомнились «Цыть п..ц» и «Голубые яйца». А жаль. В речах тёти Нади было столько колорита…
Тина, Тина, хорошая, славная, с серо-голубыми глазами и светлыми волосами. Уже повзрослевшую, будут спасать тебя от страшной болезни, но не спасут, потому что не было спасения от таких болезней в те годы, да и сейчас нет. А из перечисленных почти никого не осталось в Очамчире. Кто уехал, кто ушёл навсегда. Опустела галактика Очамчира, ветшают её чудесные деревянные дома, дышит вновь обретённым привольем необузданное местное море, ждёт появления новой жизни на длинной, обсаженной соснами набережной.
*
Дедушкин дом, ещё тот, прежний, не снесённый в угоду гулкой бетонной громаде новой постройки, полон канувших в небытие чудес в виде цветастого восточного ковра, закрывающего собой и часть стены, и турецкую тахту в зале, люстры с зелёным стеклом и шелестящим хрусталём тонких подвесок, разнообразной медной утвари, и массивной бабушкиной кровати, запомнившейся высокими боковыми стенками, на которые трудно взбираться.
Мощноствольная, пышноцветущая глициния обвивает ведущую на второй этаж каменную лестницу и дарит по весне охваченное благоуханием свечение конусообразных светильников-соцветий. Кажется, она жива до сих пор, эта свидетельница ушедших времён. А может, и нет. Память любит играть в причудливые игры с сознанием, подчас оставляя его в дураках.
Помимо антикварных чудес дедушкин дом полон дефицитных по тем временам книг и разнообразной музыки. Полнота собрания объяснима. Старший сын дедушки, Шота, с детства ценит всё, что касается искусства.
Звучат на патефоне записанные на толстых и тяжёлых чёрных пластинках хрипящие голоса итальянских теноров.
Ridi, Pagliaccio, sul tuo amore infranto.
Ridi del duol…
Позже патефон заменит проигрыватель, появится в доме и первый в Очамчире телевизор, а самостоятельно
