наполнила свою сумку и устремилась к выходу. Я тут же пристроился в кильватер. Мы вернулись к метро, в очередной раз повернули налево, а метров через двадцать Паутова-старшая нырнула в парадную довольно невзрачного дома. Я проследовал мимо и устроился поодаль, на скамеечке.
На этот раз я успел выкурить всего лишь две сигареты: старушенция появилась на улице через сорок минут. Выглядела она слегка расстроенной. Я проводил ее до родного двора-колодца, отщипнул усы, спрятал в карман и быстренько вернулся к «Владимирской». Толкнул дверь, за которой побывала рыжая.
Звякнул колокольчик. Я оказался в небольшом тамбуре с тремя дверями (считая и ту, через которую вошел). Одна из двух других оказалась открытой, возле нее расположилось застекленное окошко с выкрашенной белилами полочкой. Над окошком висел бумажный лист с отпечатанной на принтере надписью «Меблированные комнаты г-жи Подрядчиковой. В наем».
– Желаете комнатку, молодой человек? – Из открытой двери на меня смотрела толстая клуша пенсионного возраста с коротко подстриженными седыми волосами. – Недорого. Двадцатка в сутки.
Видимо, это и была «г-жа Подрядчикова». Она так и лучилась счастьем – будто я был блудным сыном, вернувшимся наконец к родимым пенатам.
– Спасибо, – сказал я дружелюбно. – Комната мне не нужна. Мне нужна Альбина Паутова. Рыжая такая, с зелеными глазами. Поселилась у вас на днях.
Счастья на морщинистой физиономии «г-жи Подрядчиковой» поубавилось. Теперь я был не блудный сын, а надоедливый коммивояжер, пытающийся всучить бедной женщине тридцать пятую скороварку.
– Нет ее!
– Давно ушла?
– Еще утром. Как проснулась, так сразу и ушла!.. А вы, собственно, что за птица с допросом вместо яйца?
Я достал из кармана десятку:
– Такое яйцо подойдет?.. Будем считать, я снял у вас комнату на сегодняшний вечер.
Счастья у хозяйки не прибавилось, но десятку она взяла. Буркнула:
– Только чтобы после одиннадцати духу твоего здесь не было. У меня не публичный дом.
– Не будет, мамаша, ни слуху ни духу, – заверил я. – Мы управимся задолго до одиннадцати.
– Ладно, сгинь с глаз моих! Третий этаж, комната тридцать четыре. – Клуша уползла в свое логово.
Со спины она напомнила мне старинный комод, виденный как-то в римейке «Унесенных ветром».
Я проводил «г-жу Подрядчикову» признательным взглядом, резво взбежал по ступенькам и позвонил в комнату тридцать четыре.
Никакого ответа.
Я сделал еще четыре быстрых, вдогонку друг за другом звонка.
– Кто там? – послышался голосок. Глубокий, как… ну вы сами знаете.
– Санитарный инспектор Петров! – рявкнул я. – Соседи жалуются, что от вас к ним клопы ползут.
– Какие клопы? – от неожиданности она открыла. – Почему
