над рассудком. Нырнув в, нагретый чистым женским телом, конвертик своей коечки, он тут же прижался к жене и стал привычно ласкать её любимые эрогенные зоны. Уже, окончательно проснувшись и заметно расчувствовавшись, Ира стала подыгрывать мужу, накаляя пробудившиеся страсти. В итоге их настигло обоюдное желание, и они бессовестно слились в трепетном экстазе, получая взаимное наслаждение, которое пришло привычно быстро, после чего, их тела ещё продолжали испытывать догоняющие ласки. Ласки становились ленивыми и, немного понежившись, они уснули.
Утром Залесский проснулся ровно в семь. Он каким-то незримым чувством мог определять время. Всегда опережая заведённый на семь утра будильник, он просыпался за несколько минут до сигнала будильника, а, когда, звучал звонок по судовому телефону, то уже был готов сразиться с очередным завтраком. Позавтракав, он вернулся в каюту, неся в руках чашку чая и горячие бутерброды, обеспечив, таким образом, жену завтраком «с доставкой на дом». Осторожно прикрыв дверь, чтобы не разбудить жену, он переоделся в робу и, нежно поцеловав её в губы, ушёл на вахту. Ушёл, имея ещё добрых двадцать минут про запас, чтобы успеть сделать привычный обход судна, проконтролировать приборку ночной вахты, предварительно спланировать повседневные работы и вовремя занять место вахтенного у трапа.
Соответствуя хорошему настроению судового боцмана, само утро с ним было солидарно. Наперекор всем чертам поздней осени, рассвет выдался тихим и безоблачным. Приняв вахту, Залесский сделал для себя вывод, что ночью докеры поработали интенсивно. Первый трюм уже был закончен, оставалась ещё третья часть твиндека второго трюма и полностью второй трюм. Контролируя трап, боцман старался попутно управляться и с повседневными судовыми работами. Закончив замерять уровни воды в балластных танках и, проверив расход питьевой воды, Николай выбрал объект работы поближе к трапу и стал зачищать ржавчину на внутренней поверхности фальшборта, в районе кормовой части надстройки, сразу же, грунтуя, зачищенные места.
Пока муж занимался боцманскими делами, Ирина отлично поспала, проснувшись от щекотливого солнечного лучика, проворно проскользнувшего в каюту, сквозь чистое стекло круглого иллюминатора. Немножко понежившись, она привела себя в порядок, отведала остывший завтрак и стала наводить в каюте чистоту, чтобы облегчить мужу трудовые будни. Протирая пыль и зачищая жёсткой одёжной щёткой ковролин, Ирина так увлеклась, что перестала контролировать время, которое приближалось к полудню и, тем самым, к концу боцманской вахты.
Вовремя сменившись с вахты, Николай ополоснулся в душе и, переодевшись в чистую одежду, пригласил жену на обед. После обеда отпросился в увольнение, чтобы показать жене город. День был, словно, по заказу, тёплым и солнечным. Радуясь осеннему солнцу, они решили до центра прогуляться пешком. Город ещё не успел скинуть праздничное убранство, оставшееся после празднования очередной годовщины Великого Октября.
