прервал её Ваня. – Обо мне не беспокойтесь, я сильный, могу много работать, я ведь в папу… Вот только бы вам с детьми перебиться, пока я буду в технологическом институте, а потом… потом мы заживем также, как при папе, – докончил он уже весело и весело-самоуверенно тряхнул густыми волосами. – Правда, Милочка?.. – И, не дожидаясь ответа, вскочил со стула и подбежал к своей младшей сестрёнке.
Через минуту Соня, захлебываясь от хохота, сидела на плечах у Вани, который бегал вокруг ёлки, догоняя Митю, и ржал полоша-диному, изображая коня. «Весь в отца!» – подумала Анна Николаевна, глядя на возбуждённое и озарённое беспредельной радостью лицо пасынка. В весёлом шуме, наполнявшем комнату, ей мысленно слышится самоуверенный голос Вани, повторяющий: «Я сильный, могу много работать, я – в папу!»
Тихое радостное чувство овладело ею. От недавнего раздражения и недовольства жизнью не оставалось и следа. Угнетавшая её тоска, трепет перед неизвестным будущим своих детей исчезли, словно туман при восходе солнца. Она видит впереди мощную фигуру пасынка, смело вступившего на дорогу своего отца, она видит протянутую ей сильную руку, и снова звучат его слова: «Я сильный, я – в папу!»
Изабелла Гриневская
Звезда
Рождественская песнь
На широком небосводе,
В звёздном ярком хороводе,
Светит дивная звезда.
Всюду луч она заронит,
Где людское горе стонет, —
В сёла, рощи, города.
Луч доходит до светлицы
И крестьянки, и царицы,
И до птичьего гнезда.
Он вскользнёт и в дом богатый,
И не минет бедной хаты
Луч волшебный никогда.
Всюду ярче радость блещет,
Где тот звёздный луч трепещет,
И не страшна там беда,
Где засветится звезда.
Михаил Салтыков-Щедрин
Замечательный мальчик
Из цикла «Губернские очерки»
На дворе очень холодно; мороз крепко сковал и угладил дорогу и теперь что есть мочи стучится в двери и окна мирных обитателей Крутогорска. Наступил уж вечер, и на улицах стало пустынно и тихо. Полный месяц глядит с заоблачных высот, глядит добродушно и весело, и светит так ясно, что на улицах словно день стоит. Бежит вдали маленькая лошадка, бойко неся за собою санки с сидящим в них губернским аристократом, поспешающим на званый вечер, и далеко разносится гул от её копыт. В окнах большей части домов зажигаются огни, которые сначала как-то тускло горят, а потом мало-помалу разрастаются в великолепные иллюминации. Я иду по улице и, всматриваясь в окна, вижу целые снопы света, около которых снуют взад и вперёд милые головки детей… «Ба! Да ведь сегодня сочельник!» – восклицаю я мысленно.
Просвещение проникает всё более и более на восток, благодаря усердию господ чиновников, которые препоясали себя на брань с варварством и невежеством. Не знаю, имеется ли ёлка в Туруханске, но в Крутогорске
