у, тогда хотя б послушай,Не бойся, я тебя не обману.
Представь себе, что существуют души,
Настроенные на одну струну.
Как звезды в бесконечности Вселенной,
Они блуждают сотнями дорог,
Чтоб встретиться когда-то непременно,
Но лишь тогда, когда захочет Бог.
Для них нет норм в привычном пониманье,
Они свободны, как паренье птиц,
Для них не существует расстояний,
Условностей, запретов и границ!
Глава 1
Можно ли простить врага? Бог простит! Наша задача организовать их встречу.
Жара. Дикая, невыносимая. Кажется, я даже чувствую запах плавящегося асфальта. Деревянная лавочка и то горячая, как печка. Наверное, мы крайне надоели солнцу и оно захотело решить все глобальные проблемы разом – сжечь нас к чёртовой бабушке. Если призадуматься, понять его нетрудно.
Тем не менее, ничто, повторяю, НИЧТО в этот замечательный день не может испортить мне настроение. Ибо я наконец-то закрыла сессию!!! Даааа! Виват, Настюша! И не абы как закрыла, а с хорошими результатами, без троек. Поэтому даже если бы сейчас объявили начало Третей мировой, я бы только подумала, что люди идиоты, это всё их проблемы, а мне хорошо.
Последнюю неделю я практически не спала. Там сдать то, там – это, а вон там я плохо материал знаю… и всё в таком духе. Так что вот, в результате я нечто похожее на графа Дракулу из самого первого, немого кино, ну или в лучшем случае изрядно схуднувшая кунг-фу панда. Макияж, конечно, поправил это дело, но ради того, чтобы был эффект, пришлось «наштукатуриться» так, что моя скудная косметичка опустела в половину. Не люблю сильно краситься, но, вернувшись после универа в общагу, посмотрела в зеркало (утром было не до того) и поняла, почему при взгляде на меня у преподавателей такие лица, будто они незаметно готовятся к изгнанию демона. А что поделаешь? Не мы такие, жизнь такая. Красоваться мне теперь не перед кем, после расставания с последним парнем я всё меньше напоминаю девушку – хожу в чём попало, вечно растрёпанная, как воробушек из лужи. Просто недосуг, нет желания следить за собой так же тщательно, как раньше. А тут вдруг захотелось приодеться, повыпендриваться в кои-то веки. Поэтому, после недолгих раздумий, я выбрала лёгкое платье ярко-изумрудного цвета, прямо под цвет глаз. Оно хорошо сидело по фигуре, скрывало недостатки в виде излишне упитанных боков и маленьких некрасивых складок на спине, и подчёркивало достоинства, то бишь грудь. Вырез скромный, длинные серёжки поблёскивают на свету, тщательно завитые в лёгкую объёмную причёску светло-русые с рыжеватым отливом локоны длиной ниже лопаток кажутся уже не вороньим гнездом, а шёлковой копной. Чудеса, да и только.
Я совершенно точно знаю, что свалюсь как убитая, когда вечером вернусь в общагу, но пока внутри подключился ранее неведомый запасной аккумулятор, и я бодрой походочкой потопала навстречу сомнительным приключениям, коих так мало в моих унылых студенческих буднях. Это оказалось на удивление прикольно – с улыбкой шагать по улице, ощущая себя вылезшей из кокона бабочкой, замечать восхищённые взгляды. Уф, давно со мной такого не было.
И вот, сижу такая вся из себя на лавочке, рядом с памятником, у которого мы с подругой условились встретиться. Товарищ Ленин, над подробным анализом личности и деятельности которого я ещё совсем недавно корпела до посинения, снисходительно смотрел на меня сверху вниз, а я, не удержавшись, показала ему язык. Что?… Я эту работу три раза пересдавала. Старалась, копалась во всякой информации… Ну что поделать, недолюбливаю я двадцатый век. Плохо даётся. По мне так изначально получилось неплохо, однако историк так не считал. А преподаватель всегда (!) прав. Это непреложная истина, о которой ты, студент (раб, холоп, неуч несчастный) должен помнить всегда.
Купив себе в ближайшем киоске мороженку, я выбросила из головы страшные воспоминания о последнем месяце, как кошмарный сон, и, довольно щурясь, готова была обнять весь мир. Мир, который показался не в пример красивее, чем вчера. Вдруг обнаружила, какое, оказывается, завораживающее, чистое голубое небо, замечательные магазинчики, люди вокруг… хотя, с людьми это я погорячилась немного, большинство прохожих напоминали сеньора помидора, но да ладно, сама, наверное, не краше.
Однако спустя десять минут кровавой войны с комарами, тишины и ожидания, настроение с отметки «превосходно» скатилось до «подругу убью, но день всё ещё неплох». Расслаблено сложив ногу на ногу и устало откинув голову на высокую спинку, я мысленно просила высшие силы прекратить принимать меня за недожаренный блинчик, когда совсем рядом остановилась машина. Чёрная, ухоженная, явно мужская. Я бы даже сказала красивая, хотя, честно признаться, никогда не питала особой любви к этим железякам (в детстве так и вовсе боялась, после того, как едва не попала под грузовик). И вокруг больше никого.
«Безлюдная улица,
