милые ямочки.
– Скоро к водопаду придём, охладишься, – подмигнул Никита, веснушчатый парень лет двадцати пяти. – Посмотри-ка: самшит колхидский.
Слева, в широкой трещине провала на камнях плескался ручей. По неровным склонам обрыва тянулись вверх тёмно-зелёные заросли. Мелкие, глянцевые листочки источали терпкий аромат.
– Ух ты! – сказала Маша. – Огромные. А запах какой! М-м-м, как на море!
Никита довольно улыбнулся – удалось-таки поразить спутницу.
– Реликт третичного периода, – блеснул он знаниями. – Можно найти и двадцатиметровые экземпляры.
Из группы, которую повёл по маршруту Никита, Маша оказалась самой благодарной слушательницей. Её друзей: Юру, Антона и девчонок, Катю и Вику, реликты, похоже, не интересовали.
Маша и Никита уже спустились с холма, а ребята всё ещё плелись следом и обсуждали что-то своё, то и дело заглядывая в смартфоны.
Прорезая зелёную долину, грунтовая дорога, усеянная булыжником, убегала вперёд – к лысым серым скалам.
– Позагораю немного, чего время терять, – сказала Маша и стянула спортивную футболку, оставшись в топе от купальника и маленьких джинсовых шортах.
– О! Маруся обнажается, – послышался сзади смешок Юры. – Берегись, комары сожрут!
– Да нет у нас комаров, ночью только москиты. И то мало, – хмыкнул Никита, неприкрыто разглядывая идеально сложенную девушку с золотистой кожей, тонкой талией, соблазнительными округлостями и стройными ножками. До вчерашнего вечера он был убеждён – подобные красотки бывают только в журналах, и те – дело рук толпы гримёров и умельцев фотошопа. Однако вчера во дворе соседки Семёновны он встретил именно такую «модель с обложки». Она улыбалась «как живая» и сама заговорила с ним! В первую секунду Никите хотелось дотронуться до незнакомки и убедиться, что гостья из столицы – не плод воображения и не побочное явление после недавнего эксперимента с грибочками. Ан нет, Маша была реальна, и пара тысяч за услуги проводника, которые он от неё получил, тоже хрустели по-настоящему.
– Ты тут вырос? – вырвала Никиту из раздумий Маша.
– Нет, я из Еката. В городе жить надоело, – многозначительно сказал Никита, не признаваясь, что попросту прячется в горах от вездесущего военкомата. – Познаю здесь иные формы жизни. Вон справа, глянь, скит мужской.
– Правда, что ли? – Маша посмотрела на заросли кукурузы, скрывающие меж глянцевыми листьями нежные початки с чуть лиловой бахромой, на бесконечные ряды фасоли, что цеплялась за длинные колья высушенными зноем стеблями, и звонко рассмеялась: – Да нет тут скита, огороды какие-то!
– Конечно, огороды. У этих бородатых умников, знаешь, какое хозяйство! Сами себя кормят, чтобы от общества не зависеть. А нас зато учить пытаются, как жить, – с неприязнью заметил Никита. – На подругу мою вчера батюшка наехал. Вообще как с цепи сорвался: грех, мол, в короткой юбке возле церкви тусить. Типа так только проститутки ходят…
Маша прыснула:
– Да ладно! А я тогда в купальнике кто?
– Демон-искуситель, как и все женщины. И сидит в тебе чёртик. Страшненький такой, злобненький. А лучше вон у монаха поди спроси, – ухмыльнулся Никита и кивнул в сторону, – видишь его?
Маша всмотрелась повнимательнее – за посадками высилась чёрная фигура. Монах стоял неподвижно, и Маше показалось, что он не сводит с неё глаз.
– Учат, говоришь? – хитро сощурилась она.
– Ага.
– Ну-ну, может быть, и сидит чёртик.
Маша стянула резинку, и рыжие блестящие кудри рассыпались, закрыв спину до самых бёдер. Завлекающе улыбаясь, она провела пальчиком по шее и ниже, будто смахивая каплю пота. Достала из сумочки воду и с самым соблазнительным видом принялась пить, запрокинув пол-литровую пластиковую бутылку, потом подняла её выше и струйки потекли на плечи и грудь.
– Да ты и правда искусительница, – сглотнул Никита, судорожно соображая: она дразнит его или монаха.
– Терпеть не могу ярлыки, – спокойно пожала плечами Маша, выходя из «образа». – Уж если на меня будут их цеплять, пусть это будет хоть чем-то оправдано.
Она вытерлась платком как ни в чём не бывало.
– Для кого представление? – послышался сзади смешок. Это подоспели Юра и Антон.
– Никита, уж не для тебя ли? – ехидно поинтересовалась светловолосая Вика. – Ты тогда половину гонорара верни.
– Похоже, это для детей кукурузы, – хихикнула Катя, поймав Машин взгляд.
Никита, смутившись, хрипло произнёс:
– Пойдёмте дальше, а то так и к заходу солнца до водопада не доберёмся.
