ставни. К зимнему небу поднимался столбом густой дым. Из-за конюшни выглянул человек в обгорелой одежде и пристально посмотрел вслед быстро удаляющейся повозке. Волос на его голове не было, обожженный череп покрылся волдырями. Человек взял пригоршню снега и приложил к голове. Затем вывел лошадь из конюшни, выпустил остальных ржущих в страхе животных, запрыгнул в седло и, крикнув: «Хой-хей!» – пришпорил своего коня и унесся в противоположную от удаляющейся повозки сторону.
Советник своими блеклыми невыразительными глазами смотрел на Искореняющего. Он выслушал доклад и повторял вслух услышанное, стараясь отложить в уме и понять.
– Значит, вы захватили троих из братства. Четвертый устроил пожар и в плен не сдался. Вы потеряли троих при захвате и уверены, что поджигатель тоже сгорел.
Он задумчиво побарабанил пальцами правой руки по столу, его взгляд остекленел, но через несколько мгновений к нему вернулась осмысленность.
– Ну что же, вполне возможно. Вероятность такого исхода – девяносто пять процентов с сотыми. Это если у него не было амулета защиты от огня, а он, скорее всего, у метателя был. Не надо его считать идиотом. Братство уже показало, что оно умеет отвечать на вызовы. Так что пока будем считать, что он жив. Продолжайте операцию, шире охватите трактиры в пригороде и в самой столице. Если он жив, то они затаятся и будут действовать по запасному плану, а он у них есть. Обязательно должен быть. Но учитывайте, это не спецслужбы, это наемники. И вариантов у них не так много. Поставьте аналитикам задачу оценить их дальнейшие возможные действия и позовите ко мне герра Веймара.
После ухода посетителя советник прикрыл глаза и дал волю чувствам.
«Идиот! Он считает, что поджигатель погиб! – мысленно простонал он. – Нет, они точно разучились работать. Их надо проредить, показательно наказать и вызвать новых специалистов, пусть свежие мозги придадут импульс организации. А казни заставят думать остальных».
Провинция Азанар. Город Азанар
В кабинете ректора академии мессира Кронвальда внезапно появился Гронд, он возник из воздуха в своем любимом кресле и с обидой уставился на мессира. Тот сидел за своим столом и попивал любимое ими вино из высокого бокала.
– Один, значит, пьянствуешь! – произнес Гронд.
Ректор от неожиданности поперхнулся, вино попало не в то горло, и он, широко раскрыв глаза, закашлялся. Гронд встал и похлопал его по спине.
– Вот видишь, как вредно пить одному, старина. Поверь мне, это до добра не доведет.
Мессир сначала стал красным, потом немного посинел и, потрясая кулаком, силился что-то сказать. Но у него выходило только кашлять. Наконец он мог вздохнуть, и слезы выступили у него на глазах.
– Старый пень, чтоб ты околел где-нибудь! Разве можно так пугать? – с трудом просипел магистр и приложил платок к глазам, вытирая навернувшиеся слезы.
– Если
