места, – проговорил Джанулория. – Юл-Кана не так-то просто напугать, разве только Большой Водой.
– Кто знает, что здесь случилось, энод-арон? – вмешался имберианец. – И, честно говоря, что-то на сердце у меня тревожно.
Марион мрачно и обеспокоенно вглядывался в местность.
– Странно, – пробормотал он. – Мы пролетели уже достаточное расстояние, а я так и не увидел ни одной хижины. В прошлый раз здесь было не менее двух луйхаров7.
– Я тоже это заметил, согласился Джанулория. – На Большую Воду не похоже: нет канав, оврагов, упавших деревьев.
Дальше летели молча, лишь три пары настороженных офицерских глаз зорко всматривались в проносящиеся деревья, реки, луга. Наконец тишину разорвал возглас энод-арона:
– Луйхар!
Марион слегка прищурился, напрягая зрение и пытаясь разглядеть то, что так легко увидел т,ахьянец.
– Верно, луйхар,– облегченно вздохнул он, когда и его взгляд различил далекие крохотные хижины аборигенов.
Катер приземлился недалеко от поселения, похожий на чужеродную комету рядом с небольшими легкими хижинами. Не успели они коснуться земли, а уже собралась толпа камарленцев, которые,задрав вверх головы, неотрывно наблюдали за кораблем и, кажется, ничуть его не боялись. А из катера на них во все глаза смотрела Дели, как ребенок, впервые увидевший непонятную игрушку.
– Идемте, империта,– мягко позвал ее Джанулория.
Их было много. Они удивительно походили друг на друга, хотя, наверное, и для них все деллафийцы на одно лицо. На них смотрели возбужденно-радостные огромные глаза без капли страха и недоверия. Так могут смотреть только очень доверчивые, чистые, искренние существа, или дети. На макушках безволосых голов подрагивал на стебельке еще один третий глаз – круглый, любопытный, беспокойно вертящийся из стороны в сторону, словно живя независимо от хозяина. И все вместе эти дополнительные глаза напоминали стрелы молодой травы, что только-только показались над землей.
Огромные складчатые души, которые либо сворачивались, походя на нераскрывшиеся бутоны цветка, либо раскрывались во всю ширь и становились похожими на ракушки, которые в изобилии лежат на берегах морей Имберии, поражали больше всего.
– Миндур ша цирхарр охно трорк! – Громко произнес трайд, останавливаясь.
Из большой толпы выбрался высокий абориген мощного телосложения с открытым спокойным взглядом темных глаз. На его широкой груди, обтянутой гладкой темно-коричневой кожей, висел кулон на толстой цепочке, изображающий сплетение непонятных символов. На широком кожаном поясе – добротные ножны, из которых виднелась рукоятка меча, за плечами – арбалет и колчан со стрелами. Его голос прозвучал внушительно и раскатисто:
– Кнот ррах ма одони! Ша гор ррах ту зонк-во!
– Хи луйхар ювони чулар, – улыбнулся Марион и добавил на контарта8: – Надеюсь, ты еще не забыл мои уроки, Сира-Мадок?
– Как видишь,
Луйхар – племя, поселение (камарл.)
Контарта – древнейший язык, пришедший с Т, ахьяна. Распространен по всему внутреннему космосу, как всеобщий, благодаря офицерам КС и аронам Т, ахьяна.
