меня в спину тычет Ипполит. До чего он глуп, но с ним весело! Эти кутежи порядком надоели мне. Не возьму в толк, к чему я там появляюсь…
Ну да ладно. Будь здорова, Тонина! Бог даст – скоро свидимся.
Лев»
Противоречивые чувства – благодарность, недоумение, страх, раздражение, ревность, злость постепенно накрывали Тоню по мере того, как она глотала черные строки. Любовница? Марианна – и любовница?! Нет, Лева, ты напутал. Марианна, утонченная, гордая Марианна ограничится ролью обыкновенной любовницы? О, нет.
Да, Лиговской и впрямь похож на причесанного медведя, но Тоня всегда видела в нем подкупляющую доброту и терпимость к ее чудачествам, которую многие принимали за глупость. Поэтому ей стало неприятно описание Льва. Пожалуй, он чересчур строг к слабостям других.
Нет, не рассказал… о чем?! А, все о том же… Да нет, нет! Они даже не дружили… Ну, хорошо, дружили, но не так чтобы…
Дыхание Тони замерло, она высунула ступни из-под платья и отложила письмо. Оно бесшумно опустилось на оттертый до блеска паркет, застряв там, где начинался ворсистый ковер. Не соображая еще, как реагировать на содержание послания, она неподвижно сидела на месте. Да, да, тот вечер в опере! Зачем он так долго стоял подле нее? И еще тот взгляд Лиговского, от которого ее до сих пор берет пугливая оторопь…
Когда Крисницкий, порядком вымотавшийся, ездя из одного конца города в другой и уговаривая рабочих не бунтовать, убеждая в том, что совсем скоро они получат бесплатные больницы, вернулся домой, он ожидал тихого вечера. Столько тепла теперь он ощущал, едва переступая порог, что пытался быстрее разделаться с делами. Не могла это дать ему Марианна, вечно мечущаяся и ищущая то, что неизменно ускользало от нее.
С чего вдруг рабочие поняли, что имеют на это право? Не иначе, наслушались провокаторов. Крисницкому не было дела до каждого своего подчиненного, он не дежурил возле их мрачных квартир в отсталых районах Петербурга, суетливо интересуясь, не простудились ли они. Его волновали иные, более важные вопросы. Цельное сплоченное функционирование всех фабрик, прибыль, известность и влияние в своей сфере – вот что занимало мысли Михаила Крисницкого, пока он, позволяя лакею стаскивать с себя сюртук, стоял возле зеркала и ловил свое задумчивое и даже в некоторой степени устрашающее отражение. И, для того, чтобы не выпустить из рук всего этого, необходимо принять условия рабочих и построить им эти больницы! Лиговской прав был…
А, черт, хватит думать о нем! Хам, лицемер, ничтожество! Какую сыграл с ним шутку, и как ловко! Стоит признать, хитрее лисицы бес. Даже близкое свидание с женой, неизменно успокаивающей его лучистым своим личиком не способно были сегодня, он чувствовал, исцелить его. На это будет способно лишь время. «И это пройдет», – сказал когда – то мудрый царь Соломон. Интересно будет проверить, прав ли он был. Крисницкий испытывал двойное негодование – всколыхнувшееся недовольство от ухода Марианны из его жизни и поражение,
