Вы ранены, у Вас бред. Вам нужно лежать. Куда Вы пойдёте! Никаких змей здесь нет, не бойтесь, – и хирург мягко, но настойчиво придавил его к походной койке. – Лежите смирно.
Михаэль едва не плакал от ярости и бессилия. Он всё же сумел отпихнуть лекаря, да так, что тот упал. Отчаяние придало сил:
– Уйди, коновал, не искушай судьбу! Уйди, не то я убью тебя вот этим вот табуретом. Ренато, одеваться! Быстрей! Время! Время идёт!
– Учтите, Вы не доживёте до утра! – мстительно выкрикнул лекарь уже у двери и увернулся от табурета. – Ещё час, и ничто Вас не спасёт!
– Господин полковой лекарь, господин полковой лекарь, вернитесь, – бросился за ним бедный Ренато. – Выньте пулю, умоляю! Что я отцу его скажу?
– Я уже говорил Вам, юноша, – отвечал тот, приостановившись: – Нет смысла и мучить его – не будет он жить, вынимай – не вынимай. Вернитесь к Вашему буйному хозяину и утешайте его как можете, а я уж туда больше не пойду.
Слуга вернулся в палатку. Его мир рушился.
– Ренато, – позвал Михаэль, – он совсем ушёл?
– Да уж ушёл так ушёл. Как ему было не уйти, когда Вы его так? Вот что мне теперь делать?
– Одеваться давай. Зачем, дурак, раздел?! Кому ещё растрепал, что я жив? Кто ещё знает?
– Никто как будто. Чинк один прибежал, ну я и…
– Некогда, некогда! – оборвал Харрада. – Рубашку давай, сапоги. Да помоги же ты мне! Только бы встать. Поднимай меня, поднимай, чёрт безрукий! – последовала серия совместных неуклюжих попыток. – Господи Иисусе! Ренато! Из лесу ж ты меня приволок! А теперь – поднять не можешь, чётров лодырь?!
– Там мне Чинк помог. Он рядышком лёг, я Вас на седло и привязал.
– Дьявол! Как же быть?
Итак, встать не получится, это ясно. От слуги проку нет, до Чинка не добраться. Раненый был в ужасе: время! Время уходит. Что же придумать? Он судорожно хватался за обрывки мыслей.
– Я должен, должен его видеть.
– Кого, господин?
– Ладно, сделаем по-другому. – Он откинулся на подушки. – Сядь рядом. Слушай. Пойдёшь к лейтенанту Маресу. Он ещё в лагере: проверяет посты. Найди где хочешь, говори что хочешь, только приведи его сюда. Скажи, что дело безотлагательное. А главное – подберись к нему незаметно! Никто не должен знать, что вы переговорили, никто не должен видеть, как он сюда пойдёт. Тебя никто не должен узнать. А если узнают, спросят, скажешь – не знаешь, где я. Да торопись, торопись, хватит сидеть! Бегом! – и верный слуга получил пинок.
– А если он не пойдёт? Или я не смогу его найти?
– Сможешь. Ты хорошо расслышал, что сказал лекарь?! Я умираю. Видеть дона Мигеля прежде, чем он выйдет из лагеря – моя последняя воля. Не выполнишь – прокляну!
Перепуганный Ренато, всхлипывая, опрометью выскочил за дверь. Михаэль даже немного развеселился: хорошо он придумал, здорово струхнул бедолага. Зато и побежал, как пришпоренный. В его исполнительности можно теперь не сомневаться. Оставалось
