порядок:
Ты собран, сосредоточен… и пусть на себе…
А с кем-то… ты всё-таки просто придаток
К мужчине иль женщине, или семье…
В одиночестве есть созерцание
Движения мира, прозрачен мир в нем…
А с кем-то.... одно лишь терзание:
Где? Сколько? Когда и почем?..
Падают птицы…
Падают птицы…
Оземь…
Насмерть…
Мило ресницы
Касаются нижнего века.
Мужчина и женщина…
Ласки и распри,
Игры жестокие
По сокращению века.
Клятвы навечные:
В один день, в один час
Умереть бы нам…
Вот и торопятся они с исполнением.
Людишки беспечные
Не живут,
А блуждают по снам,
Кошмарами делают своё сновидение…
Падают птицы…
Оземь…
Не подпереть больше крыльев воздухом…
Падают листья в осень…
Люди завязывают глаза разговорами…
Словами набитые пазухи досыта -
С глупыми ласками, с умными спорами,
С необходимыми людишкам раздорами…
Я жду того, что перестану ждать
Я жду того, что перестану ждать.
Надеюсь, перестану я надеяться.
Зову уменье, как любовь не звать,
И одиноким быть осмелиться.
Так странно – одиноким быть, но избегать,
Так странно – мучаться тоской, но жить тоскую.
Смиренье призывать, но сердце не смирять,
Судьбу не принимать, но жить такой судьбою.
Как силы мне найти осилить этот путь –
Путь пустоты, путь одинокого мужчины?
Опять горит той жуткой болью грудь,
Что выедает яму посреди грудины.
Так странно – почему я до сих пор
Борюсь с той болью, почему к ней не привыкну?
Какой же бред – мой вечный приговор
Мечтать сломить судьбы своей причину…
Девочка плачет. Сделали больно
Девочка плачет. Сделали больно.
Низ живота. Жутка боль.
Пьяный мужчина. Уже всё спокойно.
Окно приоткрыто. Рассыпана соль.
Ей лишь двенадцать. Мечты и игрушки.
Руки его холодны и потны.
Красные пятна. Простынь. Подушки.
Водка и хлеб. И батон колбасы.
Стихопатия
Душевнонагие в предел стихопаты,
Наотмашь
