ров под крышу зала ожидания, но и под крышей было жарко и душно.
Бабье лето подходило к концу, но погода стояла на удивление жаркая, такая тёплая осень бывает здесь редко, обычно в это время идут обложные дожди.
Самолеты взлетали часто, но народ покидал аэропорт не так заметно, как хотелось, а хотелось так потому что, чем больше пассажиров прибывало в аэропорт, тем меньше шансов оставалось у меня улететь в ближайшие дни в Якутию. Благо, что хоть большинство пассажиров летело на Юг страны. У транзитных пассажиров билеты были уже на руках, а я только записался на очередь у диспетчера по транзиту. Но народ всё прибывал и прибывал, потому что на взлётную полосу аэропорта Благовещенска садились самолёты местных авиалиний и пассажиры, выйдя из самолётов, спешили к стойкам на регистрацию. Да и из города подъезжали аэрофлотовские автобусы с пассажирами спешащими к кассам на регистрацию. Кто-то летел на Север в Якутию, но большинство пассажиров летело на Юг на Черноморское побережье. Сентябрь подходил к концу и на Чёрном море начинался бархатный сезон. Но дополнительные рейсы выделялись только в южном направлении страны, поэтому улететь на Север было гораздо сложнее, да и запоздавшие студенты разлетались во все республики Советского Союза, в том числе и в Якутию.
Пассажиры, измученные духотой, сидели на деревянных лавках в ожидании вылета, который часто откладывался из-за непогоды, из-за непогоды там, куда они летели, а здесь стояла жара.
Взяв очередной отпуск, я по приглашению армейского друга, летел на Вилюй, он обещал мне отменную рыбалку на таёжной реке Олгуйдах, притоке Вилюя, а я даже не знал, где такая река находится. Но армейский друг Лёша написал мне в письме, что он встретит меня в п. Чернышевский, если я по приезду туда, т.е. в п. Чернышевский дам ему телеграмму, поэтому сидеть в аэропорту мне край как не хотелось. Я мысленно был уже там, на таёжной реке Олгуйдах с удочкой в руках. Пошли уже вторые сутки, а я не мог вылететь из Благовещенска.
Выйдя на улицу, я посмотрел на солнце, оно стояло почти в зените.
– Однако градусов под тридцать будет. Да, такой жары в это время года здесь давно уже не было, – подумал я.
Посидев с полчаса на лавке, изнывая от жары, я вернулся в здание аэропорта. Народу у касс поубавилось, видимо устали стоять, и разошлись по залу ожидания аэропорта в поисках свободных мест. Приложив небольшое усилие, я протиснулся к амбразуре кассы. За стойкой кассы сидела молодая симпатичная девушка, уткнувшись в бумаги, она что-то сосредоточено писала шариковой ручкой в журнале регистрации.
– Девушка красавица, – взмолился я.
– Третьи сутки сижу, – соврал я.
Она подняла голову от бумаг, выражение ее лица не располагало к дружеской беседе. Видимо, мы ей уже порядком надоели с подобными вопросами. И я не ошибся, получив ответ на свой вопрос.
– Все сидят, не один ты такой умный, ты же видишь, что здесь творится.
И она снова уткнулась в бумаги. Я приуныл. Я уже хотел уйти на улицу, на это адское пекло, как вдруг, видимо вспомнив что-то приятное, девушка улыбнулась и подняла глаза от бумаг.
– Куда тебе?
– До Чернышевска, – сказал я.
– Это тот Чернышевский, который в Якутии на Вилюе, там, где Вилюйскую ГЭС строят? – спросила девушка.
– Да, где-то там неуверенно, – сказал я, потому что я сам не знал, где в каком месте на Вилюе строится ГЭС.
– Но из Благовещенска до Чернышевска самолёт не летает. Поэтому тебе нужно лететь сначала до г. Якутска, а затем из Якутска самолётом местных авиалиний лететь до Чернышевска.
– Ну, тогда давай до Якутска, – сказал я.
– Безнадежно, – махнула она рукой, – якуты уже достали меня с этим Якутском, хотя постой, постой…
Она покопалась в бумагах.
– Есть одно место на Ан-24 с посадкой, а возможно, что даже и с пересадкой в Чульмане, так что имей это в виду, туда летит группа иностранцев, но одно место для тебя найдётся, якутов я к ним подсаживать не хочу, сам видишь какие они.
Якуты же, потеряв всякую надежду улететь в ближайшее время в Якутск, осаждали буфет, в котором появилось пиво.
Я задумался: «а что значит „с пересадкой в Чульмане“ он, что дальше в Якутск не полетит?»
– Это значит, что мне придётся сидеть ещё и в Чульмане, и ждать другой самолёт, который неизвестно когда полетит через Чульман в Якутск, – это всё равно, что сидеть на берегу и ждать с моря погоды, – сказал я девушке.
– И как долго придётся сидеть и ждать самолёт на Якутск? – спросил я.
– А вот этого я как раз и не знаю, – сказала девушка, – это уже Якутия, а там свои порядки.
– А почему
