если слухи были верны, должен был вскоре стать самым молодым командиром звездолета в Имперском Флоте. Зай заметил, как Фаулер скользнула взглядом по его груди, украшенной медалью, и на миг вдруг почувствовал себя нагим в коварном облачении, сотканном умными муравьями. Другие офицеры в такой форме чувствовали себя совершенно свободно, раскованно. Никому бы и в голову не пришло, что их одежда состоит из микроскопических частичек. Зай понимал, что его «муравьи» ничуть не очевиднее чужих. Он решил больше не думать о треклятой форме.
– Всего лишь скромный слуга Империи, – ответил за него Масруи.
Зай и Масруи обменялись рукопожатиями с офицерами-мужчинами, а с женщинами – касанием сжатых кулаков. От избытка ритуальных приветствий у Зая немного закружилась голова. «Насколько удобнее просто отдавать честь», – думал он. Но это был торжественный прием, полагалось следовать этикету, и во всем, похоже, был какой-то смысл – даже в обнаженных запястьях и прикосновении пальцев. Примерно такой же смысл, какой кроется в зверином оскале. На мгновение металлическая полоска на запястье Зая сверкнула, отразив свет звезд.
Они вошли в холл дворца вместе, и крещендо голосов, эхом отлетавших от камня, осыпало их, будто неожиданный дождь.
Компания офицеров шагала по черному полу величественного холла. Все оборачивались и смотрели на Зая. Герой Дханту – или, как его именовали в заголовках главных газет, Разбитый Человек. Зай догадывался, что группа офицеров, как бы непринужденно выстроившихся вокруг него, оказывала ему услугу, служила щитом между ним и взглядами толпы. «Уж не подстроил ли Масруи эту встречу на лестнице?» – гадал Зай. Они шли медленно, без особой цели. Люди из «свиты» Зая замечали в толпе знакомые лица, и эти офицеры примыкали к их компании. Случалось, что кое-кого тактично отсекали. Один из таких подкатил поднос с напитками. Поднос был быстро передан по кругу.
Зай плыл по холлу, словно ребенок на руках у родителей. В громадном помещении было полным-полно народа. Яркая форма офицеров флота перемежалась непроницаемо черной одеждой представителей Политического Аппарата. Попадались и гражданские лица, одетые в торжественные кроваво-красные или белые одежды сенаторов, члены различных гильдий, одежда которых имела символическую расцветку – Зай в ней мало разбирался. Высокие витые колонны, вздымавшиеся к сводчатому потолку, разделяли массу людей на плавно вертящиеся вихри. Через несколько минут променада по холлу Зай понял, что для тех, кто находился на верхних галереях, он был отчетливо заметен: все остальные двигались кругами.
Он услышал голос Фаулер:
– Ну, как вам бессмертие, капитан-лейтенант?
Фаулер, невзирая на ее метеороподобно раннюю карьеру, пока еще не получила возвышения.
– Насколько я слышал, оно не слишком отличается от первых ста лет, – ответил Зай. – По крайней мере, первая неделя не отличается.
Фаулер рассмеялась.
– Вы еще не соскучились по призраку смерти, да? А я думала,
