руке.
Это была рука трупа.
Маслов вышел из палаты, запер дверь и пошел по коридору. От его прекрасного настроения не осталось и следа.
Будет трудно.
Возможно, у него ничего не получится.
И эта старуха умрет здесь, так никогда и не увидев солнца и не улыбнувшись ветру.
И он тоже умрет здесь. Они все – пленники этого диспансера, монахи, добровольно отказавшиеся от жизни, живые мертвецы.
Маслов вошел в свой кабинет и сел за стол.
Достал из кармана халата карту пациентки. Это только говорится – карта. На самом деле это была толстая тетрадь, исписанная профессионально неразборчивыми почерками врачей, через чьи руки проходила пациентка.
Перелистал ее, почитал симптомы и назначения. Азенапин, рисперидон – атипичные нейролептики. Все равно что давать витаминки ребенку с температурой под сорок.
Все это нужно отменить. Он разработает совершенно новую стратегию лечения.
Маслов захлопнул карту, оттолкнул ее от себя и увидел на карте дату рождения пациентки. Ему стало жарко.
Дата рождения: 17 февраля 1978 года.
Пациентке недавно исполнился двадцать один год.
Маслов ошеломленно перевел взгляд на имя и фамилию пациентки.
Нина Шарова.
Глава 12
Железняк вернулся в офис около полуночи. В приемной его ждал светловолосый мужчина с помятым лицом. Увидев Железняка, он встал.
– Ждите, – строго сказал Железняк мужчине и поманил рукой секретаршу Татьяну, которая сидела за стойкой, – а ты зайди.
Железняк вошел в кабинет, снял пиджак и бросил его на стул. Татьяна встала у двери. В руках она держала блокнот и ручку.
– Кассель звонил?
Татьяна заглянула в блокнот.
– Да, в 21:32.
– Отлично.
Железняк любил точность, и все его сотрудники это знали.
– Он просил сразу соединить с вами, когда вы вернетесь.
– Я понял. Этот Харатьян как давно тут сидит?
– Он приехал в 21:15.
Железняк посмотрел на часы.
– Через полтора часа после покушения. Быстро сообразил. Он звонил кому-то, пока здесь сидел?
– Нет.
– Точно?
– Я все время была здесь.
– Хорошо. Пусть заходит.
Татьяна повернулась, но остановилась у двери и с тревогой посмотрела на Железняка.
– Александр Викторович, с вами все в порядке? Вы не ранены? Ужас, такое происшествие…
– Таня, теряем время. Все эмоции, сопли – потом, – раздраженно сказал Железняк. Татьяна пулей вылетела за дверь. Через секунду в кабинет вошел Басов.
Железняк стоял спиной к двери, задумчиво смотрел в окно и барабанил пальцами по столу. Басов бесцеремонно прошел к столу, с грохотом отодвинул стол и сел.
– Чего
