звучала тишина ночи и безбрежье ночного покоя, и на редкость красивым, звучным и мелодичным голосом запел.
Давай посидим, помолчим
На берегу глубокой реки,
В небесную глядя высь,
Вдыхая благоухание ночной прохлады.
Ты обращаешь ко мне
Свой задумчивый взор.
Я вижу в нём
Отблески света далёкой звезды.
Мы будем с тобой
Смотреть на отражение лунной зари;
Мечтать о далёких, волшебных мирах,
Где нет земных печалей.
Давай посидим, помолчим
На берегу глубокой реки,
Наслаждаясь безмолвием ночной тишины,
Вдыхая аромат земного покоя.
После того, как Пройдоха закончил петь, несколько минут над поляной стояло ошеломлённое молчание. Ясень и дракон были потрясены.
– Блин, здорово поёшь. Парень, да у тебя талант, я тут чуть от умиления слезу не пустил, – наконец обрёл дар речи насмешник, демонстративно шмыгнув носом. Но, увидев угрожающе занесенную лапу дракона, собравшегося отвесить ему хороший подзатыльник, мгновенно заткнулся и, фыркнув, спрятался за спину трубадура.
– Как называлась эта песня? – немного нерешительно спросил дракон. Он был искренне поражён музыкальным талантом Пройдохи. И теперь по-новому смотрел на залатанные и грязные штаны трубадура, длинные растрёпанные каштановые волосы, которых, похоже, никогда не касалась рука парикмахера. Внешний вид не всегда отражает внутреннюю сущность человека.
– «Ночь», – ответил Весёлый Пройдоха. – Я сочинил её одним дождливым вечером, когда мне было особенно одиноко, и моим единственным собеседником был холодный северный ветер.
– Хорошая песня, – задумчиво произнёс Лютый, потом, немного помолчав, спросил. – Пройд, а ты не знаешь какой-нибудь красивой песни про Страну Гор?
– Чего?! А оду, посвящённую Маргелиусу Альгвардскому, тебе не спеть? – желчно изумился насмешник, цинизм которого перед этим был подорван сольным исполнением песни «Ночь».
Пройдоха метнул строгий взгляд на насмешника, который, пожав плечами, демонстративно начал насвистывать популярную в трактирах скабрезную песенку про пиратов, показывая, что ему вообще наплевать на то, что будут петь эти двое.
– Знаешь, Лютый, есть в моём репертуаре одна песня, которую я написал, но обычно не исполняю – в связи с непопулярностью той части света, которой она посвящена.
– Пой, – велел Лютый, закрывая янтарные глаза.
– Она называется «Альгвард», – объявил название следующей песни Пройдоха, и, не дожидаясь очередных скабрезных комментариев Ясеня, перебирая струны гитары, запел.
Расскажи мне о прошлом,
Расскажи мне о будущем.
Яви мне мир своих секретов,
Покрытых сумраком забытых тайн.
Хочу я окунуться в тот далёкий мир,
Покрытый
