улыбаясь. При этом он с торжественным видом начал спускаться с трибуны, но, запутавшись в мантии, чуть не грохнулся на ступеньках. Однако вовремя был спасён своим верным слугой, эльфом Длинноруким, что приходился двоюродным братом эльфу Коротышке. Заумнис, выпутавшись из мантии, скорчил заумную мину, и, отряхнув пергамент, сунул его под нос Фее. – По тому, как вы внимательно и спокойно выслушали оное Решение из уст своего недостойного слуги, следует ли нам сделать вывод, что вы согласны с Решением аудиторской комиссии, проводившей проверку состояния дел в королевстве? И, пожалуйста, подпишите этот документ незамедлительно.
Эвредика приняла папирус и начала медленно проглядывать, что там написано. И чем дальше читала, тем больше у неё округлялись глазки.
Когда Фея подняла взгляд от чтива, в её глазах стояли голубые спирали молний, рассыпаясь электрическими искорками в уголках.
В Совете все притихли, а самые близко сидящие к Фее сделали попытку нырнуть под стол, опасаясь, что Решение аудиторской комиссии не понравилось Эвредике, и сейчас разразится буря, принять натиск которой первыми они не желали. Заумнис с Занудисом заварили кашу – им её и расхлёбывать.
Эвредика обвела зал застывшим взглядом и спросила:
– Что это?!
– Ну как что? Торжественное решение о проводах вас на пенсию, в связи с впадением в маразм и старческим слабоумием. Праздник по поводу вашего выхода на Пенсию состоится завтра, – выпалил Заумнис, нервно дёргаясь и прикидывая расстояние до края стола, чтобы успеть спрятаться.
4
Маргелиусу не спалось. Точнее, он понял, что выспался на десять тысяч лет вперёд. От одной мысли о сне его буквально начинало тошнить, но заняться было абсолютно нечем. Он потерял уже давно счёт времени после своего пробуждения. И всё больше жалел, что маги его не убили. Время в каменном гробу тянулось крайне медленно, даже мечты о будущей мести не спасали. Мысли путались и, к своему удивлению, он обнаружил, что не хочет никого убивать или мстить. Только бы в последний раз увидеть солнце. Чертя магические узоры знаков внутри гроба, чародей перебирал планы спасения, но выводы были неутешительные: без посторонней помощи ему не выбраться. Может, каменную крышку он и смог бы сдвинуть, если бы не стена, в которую замурован его саркофаг. Надо ждать Лютого. Всё его будущее зависело от этого сентиментального дракона-мыслителя.
Мысли Маргелиуса потекли в обратном направлении, к дням его былой славы и могучем содружестве с драконом.
Вот он на драконе въезжает в завоёванный ими Форт.
«Въезжает…» – герцог кисло улыбнулся. Иногда боящегося высоты дракона было трудно убедить летать, особенно на трезвую голову. О, после пары бочонков эля Лютый мог парить выше самых высоких Гор, рассекая небо в стремительном полёте. И это было бы выходом, но у дракона тогда просыпался другой недостаток: после обильных
