ребята (алтарники) и отцы – все молодые и старательные. Хор поет неплохо. Словом, все хорошо. Отец Александр говорит в проповеди о связи места рождения Спасителя (Вифлеем – «город хлеба») с Хлебом Жизни, Которым стал Он Сам, чтобы спасти нас всех «от работы вражия». Перед каждым стоял и стоит выбор: чего искать у Бога? Если хлеба, то какого? Того, земного, без которого невозможно земное благополучие, или Того, Кто Сам о Себе сказал: Я – Хлеб… сшедший с небес[63]. По-человечески первое понятие ближе, но тот, кто первым удовлетворится и ограничится, сделается впоследствии отступником. Так и от Христа отошли многие из тех, кто входил в число учеников, сказав: Какие странные слова! Кто может слышать их?[64] Отец Александр призывал глубоко подумать о том, какой тайне мы причащаемся, подходя к Чаше, – тайне Боговоплощения. Конечно, думать о таких высотах могут не все. И даже просто мысленно идти за тем, что он говорит, не легко, нужно постоянное напряжение, умение сосредоточиться и отбросить хотя бы в тот момент все постороннее. Хорошо, что он говорит об этом. Слава Богу! Это редкость, когда говорят о том, что может дать пищу уму. И хорошо бы – сердцу. Сердце, если честно признаться, раньше нас улетело в Лавру.
Дома наскоро что-то готовлю перекусить, главным образом – попить, кое-что надо собрать – и скорее на электричку. Прибегаем на последнюю, которая еще должна нас доставить к началу службы. Вечные тревоги: не отменили бы, не застряла бы в пути, не случилось бы чего-нибудь непредвиденного и так далее – даже спать не дают. Проснулись мы часа в четыре, не сразу встали, но в этот день как раз надо бы запастись силами. Надежды посидеть в поезде, отдохнуть немного не оправдались. Электричка битком, потому что до этого несколько отменили. Ну, нам плыть да быть. Пусть хоть эта везет, только бы довезла. Мне показалось, что она дольше двигалась, чем ей положено, но главное – мы снова видим заснеженный сумеречный Сергиев Посад. Скользят ноги, но нет сильных морозов. Как давно не были мы в Лавре! По дороге застал звон. Слава Богу, должны успеть услышать «С нами Бог!». Сколько прожито и пережито, сколько связано с Лаврой! Но не время вспоминать. Быстро темнеет. Мы встречаемся с Томой, карабкаемся вверх, пройдя темным и скользким переходом. Вот и Трапезная церковь. Народу много. Скорее бы снять тяжелое пальто, раскутаться и вслушаться в читаемое. Впереди вспыхнул свет в алтаре, засиял запрестольный образ Воскресения Христова, потом свет пришел к нам. Запел хор: «С нами Бог!». Запел так, как и раньше. И не хотелось бы других мелодий. С этими связано все, пережитое рождественскими ночами прежних лет. Так, видимо, складываются традиции. Словом, слава Богу, все как всегда: темная густая масса богомольцев, мощный хор, сияющий алтарь впереди. Все на месте, все еще живо и действует. Пропели, погасили свет, и мы снова слышим псаломские слова, зная, что скоро тихое чтение взорвется пением тропаря, когда десятки сильных юношеских голосов утверждают на нашей земле славу рождшемуся в мир Спасителю мира. Еще почитает чтец – и желанное «Дева днесь…»
Ин. 6, 51. –
Ср.: Ин. 6, 60. –
