rel="nofollow" href="#n10" type="note">[10]).
2) Реализация «русской идеи» должна произойти в будущем, у России всё впереди.
3) Для понимания смысла «русской идеи» важнейшим является вопрос о соотношении России и Запада. Эти проблемы стали центральными для многочисленных более поздних трактовок.
V. П. Я. Чаадаев колебался между нигилистической критикой русской жизни («Философские письма») и верой в будущий расцвет России («Апология сумасшедшего»), понимание специфики русской судьбы соединялось у него с предпочтением Западной Европы. Вскоре произошло внешнее разделение этой внутренне противоречивой позиции. Западники (В. Г. Белинский (1811–1848), ранний А. И. Герцен (1812–1870), Т. Н. Грановский (1813–1855), ранний К. Д. Кавелин (1818–1885), И. С. Тургенев (1818–1883), Б. Н. Чичерин (1828–1904) и другие) считали единственным возможным путем развития путь Западной Европы, в своеобразии России они видели простую отсталость, которую нужно преодолеть. Тем самым, ими по существу отрицалась «русская идея», так смысловой вектор русской истории в их понимании направлен в сторону как можно скорейшего слияния с Западом.
Славянофилы (К. С. Аксаков (1817–1860), И. В. Киреевский (1806–1856), А. И. Кошелев (1806–1883), Ю. Ф. Самарин (1819–1876), А. С. Хомяков (1804–1860)), наоборот, считали оригинальность России её самым позитивным началом. Смысл «русской идеи» как раз и состоит (по их представлениям) в развитии этой оригинальности. Вслед за П. Я. Чаадаевым специфику России славянофилы определяли в сравнении с Европой (см. первые славянофильские статьи, своего рода манифест славянофильства – «О старом и новом» А. С. Хомякова и «В ответ А. С. Хомякову» И. В. Киреевского (1839), а также более позднего статью последнего «О характере посвящения Европы и оего отношении к просвещению России», 1852):
1) В России нет европейских и индивидуализма и рационализма, главные её начала суть а) христианская православная вера и б) соборность (в их осмыслении – гармоническое объединение в единое целое всех элементов национальной жизни, причём они понимаются как одухотворённые, наделённые сознанием и вступающие друг с другом в диалогические отношения).
2) Заимствуя у Запада некоторые идеи, Россия должна подчи-нитьих своим национальным традициям, осуществив тем самым новый в истории человечества синтез. 3) Благодаря этому она сможет сказать новое слово в мировой истории, заново открыв и наглядно показав собственной жизнью истины христианства забывшему их Западу. 4) В связи с этим русский народ оказывается народом-Богоносцем, Мессией, он призван сыграть исключительную роль в жизни человечества.
VI. Идея народа-Богоносца была важна для Ф. М. Достоевского (1821–1881) и для панславистов (И. С. Аксаков (1823–1886), Н. Я. Данилевский (1822–1885)), которые считали, что реализовать свои потенции Россия сможет, только объединив вокруг себя славян. Тогда славянский мир заменит мир романо-германский в качестве ведущей исторической силы. Отчётливо идеи панславистов были выражены Н. Я. Данилевским в книге «Россия и Европа» (1871).
Реакцией
