притормозила полицейская машина, из нее вывели гражданина Омарова и, придерживая под руки, повели вверх по лестнице. Видимо, для дальнейшего разбирательства на месте обнаружения его шпионской деятельности.
Признаюсь, в этот момент я испытала некое подобие мрачного удовлетворения, понимая, что человек, ставший причиной моих злоключений, стоивший мне стольких нервов и сомнений, понесет наказание. И все же… Все же неужели случившееся со мной было только его рук дело?
Так и не найдя ответа на этот вопрос, я поднялась со скамейки и побрела в гостиницу. Я уже ничего не понимала, кроме одного. Какой же наивной я была, думая, что сбегаю из суетной и лживой Москвы в некий чудесный, вольный край, где люди, не испорченные столичной жизнью, откровенны и чисты сердцем, а подковерная возня отсутствует как класс. Идиотка! Романтическая дура, начитавшаяся Лермонтова!
Уже сворачивая на нужную улицу, я вдруг увидела на другой стороне тротуара Артура Максакова. Того самого юношу с глазами олененка Бэмби, признававшегося мне этой ночью в любви. Того, перед кем мне было совестно за то, что я не смогла ответить на его пылкие чувства.
Каково же было мое изумление, когда я поняла, что Артур идет по улице под руку с какой-то незнакомой мне девушкой. Тоже блондинкой европейского типа, вроде меня самой. Артур, придерживая девушку под локоток, интимно склонялся к ней и нашептывал что-то на ушко с уже хорошо известным мне искренним жаром. А девушка игриво хихикала, отворачивалась, но не забывала искоса стрелять на него светлыми глазами.
И я в который уже раз подивилась собственной непрошибаемой наивности. Это надо же, решила, будто юный политолог воспылал ко мне чувствами. Даже неловкость испытывала из-за того, что оказалась слишком усталой, слишком циничной, чтобы ответить ему взаимностью. А он же, движимый буйством тестостерона, просто увидел во мне очередную легкодоступную девицу, с который можно задорно поразвлечься, охмурив признаниями и прочувствованными речами.
Неверяще покачав головой, я побыстрее свернула в переулок, чтобы не столкнуться с ними. Пожалуй, для одного утра потрясений было достаточно. Однако, как оказалось, на этом чудовищные откровения не закончились.
У входа в отель мне бросилась в глаза вереница черных блестящих машин. Правительственный кортеж? Должно быть, в гостинице проходила очередная встреча на высшем уровне.
Будучи не в настроении глазеть на сильных мира сего, я направилась ко входу, но тут меня внезапно остановил какой-то молодой парень в темном костюме.
– Анастасия Михайловна, – обратился он ко мне по имени-отчеству, и я изумленно подняла глаза – лицо его было мне незнакомо. – Вас просят пройти вон к той машине. Пойдемте, я провожу.
Не давая мне опомниться, он повлек меня к одному из блестящих черных автомобилей. Не прошло и минуты, как я, испуганная, не понимающая, что происходит, оказалась в пахнущем дорогой кожей и легкой цитрусовой отдушкой салоне, вскинула глаза на находившегося в нем человека и застыла. Рядом со мной,
