В памяти остался вечер на берегу широкой реки, дежурные костры, палатки и выступающее из тумана лицо римского императора Марка Аврелия. Последний представитель плеяды великих цезарей Древнего Рима о чем-то с тревогой говорил ему.
О чем?
У Николая Павловича не было времени перебирать подробности сновидения. Зато он отчетливо вспомнил, как, будучи 17-летним юношей, написал письмо своему воспитателю, профессору морали Аделунгу о римском императоре Марке Аврелии.
«Грезы далекой юности», – подумал он, улыбаясь, и поспешил из комнат.
Все, кто видел утром Николая Павловича, не заметили на его лице ни тени волнения, отчаяния. Как писал позднее, присутствовавший при одевании императора генерал-адъютант Александр Христофорович Бенкендорф, государь сказал ему спокойным голосом: «Сегодня вечером может быть, нас обоих не будет более на свете, но, по крайней мере, мы умрем, исполнив наш долг»28.
К огорчению Николая Петровича, никто не озаботился выпустить и рассыпать в народе печатные экземпляры манифеста, которым возвещалась и объяснялась новая присяга. Частные разносчики на улицах продавали экземпляры новой присяги без манифеста. В Зимний дворец проникали слухи о необычной активности офицеров, передвигающихся по столице, толпах горожан, устремляющихся к Дворцовой площади.
В ожидании прибытия в Зимний дворец командующего гвардейским корпусом Воинова, Николай Павлович, волнуясь и не зная с кем еще поделиться своими чувствами, написал письмо сестре Марии Павловне:
«С. – Петербург, 14 декабря 1825.
Молись Богу за меня, дорогая и добрая Мария; пожалей о несчастном брате, жертве Промысла Божия и воли двух своих братьев. Я удалял от себя эту горькую чашу, пока мог, и молил о том Провидение. Я сделал то, что сердце и долг мне повелевали.
Константин, мой Император, отринул присягу, мною и всею Россиею ему принесенную; я был его подданным: мне оставалось ему повиноваться.
Наш Ангел должен быть доволен; его воля исполнена, как ни тяжела, как ни ужасна она для меня.
Повторяю, молись Богу за твоего несчастного брата; он нуждается в этом утешении; пожалей о нем. Николай»29
В 7 часов, приняв генерала Воинова, Николай Павлович прошел в залу, где его ожидали начальники дивизий и командиры бригад, полков и отдельных батальонов гвардейского корпуса. Он сказал им, что, покоряясь непременной воле старшего брата, которому недавно вместе со всеми присягал, принужден теперь принять престол.
– Есть вопросы, сомнения? – после того как был зачитан манифест, спросил Николай Павлович, вглядываясь в стройный ряд командиров.
– Нет вопросов. Не сомневаемся, – прозвучали выкрики.
Император кивнул головой, отступил шаг назад и торжественным голосом сказал:
– Теперь вы отвечаете мне головою за спокойствие столицы; а что до меня, если буду императором хоть на один час, то покажу, что был того
Корф М. А. Восшествие на престол Николая I. С. 262.
Там же. С. 262.
