нее – веселые искорки.
– Тогда все в порядке, – удовлетворенно вздохнула Поллианна. – Я надеялась, что вы поймете, хотя это прозвучало вроде как запутанно… Тетя Полли говорит, что была бы не прочь иметь автомобиль, если бы ее автомобиль был единственным на свете и не было бы ни одного другого, который мог бы на нее наехать, но… Ах, ну и ну! Сколько здесь домов! – вдруг воскликнула она, прервав рассказ на полуслове и оглядывая все вокруг широко раскрытыми от удивления глазами. – Неужели они никогда не кончатся? Хотя, конечно, их и должно быть много, чтобы было где жить всем этим людям на улицах, и тем, кого мы видели на вокзале. А где больше людей, там можно завязать больше знакомств. Я люблю людей. А вы?
– Любить людей?!
– Да, просто людей. Любого. Всех.
– Ну нет, Поллианна, не могу сказать, чтобы я их любила, – холодно ответила миссис Кэрью, сдвинув брови.
Веселые искорки в ее глазах погасли. Она с подозрением смотрела на Поллианну, а про себя сказала: «Ну вот, теперь меня ожидает проповедь номер один в духе сестры Деллы на тему «ваш долг общаться с ближними».
– Неужели? А я люблю, – вздохнула Поллианна. – Они все такие милые и такие разные. А здесь их так много! Вы даже не знаете, как я рада, что приехала. Конечно, я знала, что буду рада, – знала с самого начала, как только мне сказали, что вы – это вы, то есть сестра мисс Уэтерби, я хочу сказать. Я очень люблю мисс Уэтерби, так что знала, что полюблю и вас, потому что вы, разумеется, должны быть похожи, ведь вы сестры, хоть и не близнецы, как миссис Джоунс и миссис Пек… но и они были не совсем похожи из-за той бородавки. Но вы, конечно, не знаете, о чем я говорю, поэтому я вам сейчас расскажу.
И в результате миссис Кэрью, приготовившаяся с суровым видом выслушать проповедь на темы общественной морали, к своему большому удивлению и даже с некоторой растерянностью, обнаружила, что слушает историю о бородавке на носу некоей миссис Джоунс, дамы из благотворительного комитета.
К тому времени, когда рассказ был окончен, лимузин свернул на Коммонуэлс-авеню, и Поллианна тут же принялась восторгаться красотой улицы, на которой «такой чудесный длинный сквер посередине от самого начала до самого конца» и которая кажется особенно приятной «после всех этих узких улочек».
– Я думаю, каждый захотел бы здесь жить, – заявила она с энтузиазмом.
– Вполне вероятно, но вряд ли это возможно, – возразила миссис Кэрью, приподняв брови.
Ошибочно приняв мину на лице своей спутницы за выражение неудовлетворенности, вызванной тем, что дом миссис Кэрью находится не на этой красивой улице, Поллианна поспешила загладить свою бестактность.
– Конечно, конечно, – согласилась она, и торопливо продолжила: – Я вовсе не хотела сказать, что узкие улочки хуже. Может быть, они даже и лучше, потому что не нужно далеко идти, если хочешь занять яиц или соды у соседей напротив, и… Ах! Вы живете здесь?! – воскликнула она, когда автомобиль остановился
