в нюх суёшь? – недовольно отмахнулся Тайга.
– Гляди, какие нынче на воле рандолики лепят! – заныл Коржик, и братва увидала на его грязной ладошке огрызок карамельки. – Не смотрят, падлы, что суют!
Действительно, из конфеты торчала часть жирного тельца чёрного таракана.
– И как, вкусно? – поинтересовался Тайга.
– Тебе хорошо шутить! – возмутился Коржик и всхлипнул. – Попробовал бы сам, тогда узнал бы…
– Ты у нас сейчас и не то попробуешь, – вкрадчивым ласковым голосом пообещал Вове смотрящий и сделал знак своему подручному Алихану. Коржик растерянно захлопал глазами, но тут неожиданно в локалку ввалился председатель СДП Сёма Панько со своими «лохмачами». СДП – это секция дисциплины и правопорядка, проще говоря, лагерная полиция из арестантов.
– Вонючки – на выход! – громыхнул Панько и нетерпеливым жестом пригласил «мебельщиков» к калитке.
– Слышь, Пенёк, ты нам Коржика оставь на полчаса, – спокойно и вальяжно попросил Тайга председателя СДП приказным тоном. – У меня к нему базар есть.
Обычно с Колей «красные» вязаться не любят. Он всё ж таки на бродяжьем ходу и в большом авторитете. Так что вякать поперёк – себе дороже. Да и Сёма – мужик средней подлючести, с ним договориться можно. Но в этот раз он оказался непокобелим и на предложение Тайги ответил жёстким отлупом:
– Не в падлу, Тайга, но к нему базар не только у тебя. Этих чудаков сам кум желает помытарить. Так что придётся потерпеть маленько.
– Ну что ж, потерпим, – согласился смотрящий. – Господь терпел и нам советовал.
ТАК ПРИМЕРНО ЧЕРЕЗ ЧЕТВЕРТЬ ЧАСИКА после Коржиковых шаманских плясок Старпёр отправил нас с Кошмариком на промзону спионерить фанерный шит для стенгазеты «Светлый путь». Путь наш светлый пролегал мимо «хитрого домика», где обитают опера. Едва мы поравнялись с этой обителью скорби и слёз, как в кабинете «кума» Димы Куткова раздался громкий хлопок, а следом – серенада бешеных макак на два голоса. Солировал трубный рык «кума», а ему звонко подвизгивал наш Коржик. Затем распахнулась дверь, и ударной волной наружу выбросило тело несчастного Вовы. «Кумовская» комната расположена во втором этаже, куда ведёт железная лестница. Вова слетел с неё, не коснувшись перил, и приземлился носом в асфальт – прямо у ног работяг из мебельного цеха, ожидавших своей очереди на допрос с пристрастием. Работяги шуганулись во все стороны, а Вова остался лежать. Наверно, ему было больно.
Коржик ещё не коснулся асфальта, а на пороге уже возник капитан Кутков собственной персоной. Рожа персоны была чёрной – вроде как в саже или в грязи.
– Ах ты, блядво тунгусское! – заорал «кум», обращаясь к Вове, который тщетно пытался заключить мать сыру землю в сыновьи объятия. – Ах ты, муджахед сраный! Ах ты, террорист недорезанный! Волоките его назад! – приказал Кутков своим подчинённым, которые высыпали на крики, как бомжи – на приглашение к бесплатной похлёбке. – Я этому уроду сейчас хрен
