что к худшему. В том числе и старая жаба с ее бесконечными поборами. Хотя хуже, казалось бы, уже некуда. На какое-то время от планов возмездия меня отвлекли деньги, точнее их устройчивое до монументальности отсутствие. Как всегда, я немного побогохульствовал.
«Немного? Это как? Признаюсь, к мерилу богохульства касательств до сих пор не имел, даже не знаю, что бы это могло быть. Наверняка нечто подобное наличествовало у инквизиции. Может, знаки считали? Как в издательствах. Потом редактировали организм по собой церковной методике… Какая безжалостная физическая цензура. С ума сойти. Интересно, кто размножил заметки об этом «искусстве» среди берий, ежовых и прочих мюллеров?»
Деньги-деньги… – валко думал я о презренном. Даже не думал, а вызывал предмет. Тут же представил себе, как они откликаются в такой же манере: нет-нет! Подлые подражатели! Ничего своего. Неправда, свои есть, это хозяева. Все остальные – чужаки. Люди, что говорят, будто деньги не приносят счастья, наверное, убеждены, что счастье должно быть оригинальным и неповторимым. А деньги… – они деньги и есть. Пусть они принесут мне не счастье, что-нибудь проще, зауряднее, я готов. Это может быть радость. Или удовольствие. Пусть хоть удовлетворение – низший порог положительных ощущений. Впрочем, нет, есть и пониже… Например, «уже не так больно». В самом деле, пусть кто-нибудь поставит на мне опыт.
«Пусть, пусть, посмеемся», – гундосит мой внутренний голос.
«Кыш!» – выпроваживаю его, как птицу, надумавшую поселить клюв в яблоке.
Да, именно опыт. А взамен я поделюсь собственным опытом: безденежье – вот что никуда не надо приносить. Оно тут, и его всегда много. С контрольной группой могу свести, если меня одного для опыта маловато. Колоссальная по численности группа, потому что… Всевышний ленив! Да-да, ленится Он приносить удачу. Наверное, много мнит о себе, ворчит: «Нашли себе почтальона, подарки им раздавай! Подарки получают те, у кого получается».
«Так-то», – отбила получас напольная статуя с лицом-циферблатом.
«Да-да», – кивнул я своим мыслям. Не слишком уверенно в части обличения Господа.
Заодно решил, что утром передарю «безотказную утешительницу» – так значилось в аляповатой новогодней открытке – знакомому чудаку. Есть люди, у которых лучше всех получается быть чудаками. Странно: вроде бы массовое явление, а по-настоящему чудить выходит не у всех. У моего знакомого чудачества были призванием. Мой чудак ютился на пару этажей ниже, в цоколе. Там располагалась дворницкая. По неведомой мне причине, обитатель дворницкой именовал ее мастерской. Тем самым он явно в разы завышал статус помещения с одноглазой электроплиткой, продавленной раскладушкой и пародией на санузел. Для такой «роскоши» и «дворницкая» – уже титул. Вот в эти скупые квадратные метры я и надумал наладить «утешительницу».
– Чего скис, Вань? Братка, Новый год же! – окликнули меня, и я вновь послушно зашумел в общем гвалте.
