неисчислимое количество звуков. В то же время, скрывая за шумовой завесой что-то более существенное, мысленную работу огромной массы людей, беспрерывно решающих, на первый взгляд, простые незамысловатые житейские проблемы.
Таня с упрямством солнечного лучика вырастила в себе веру в невозможное. Софья Федоровна с Анатолием Сергеевичем старались воспитать их людьми долга и чести. Эти понятия не всем знакомы, от того по жизни трение.
– Все, что нас не убивает, делает крепче, – утверждал Анатолий Сергеевич, – трудности, что тернии – пролог большой дороги. Чтоб пройти этот путь с достоинством и не опускать в покорности голову, имейте мужество и смелость.
Мне было не по себе. Такой конец нашего разговора меня не устраивал. Я перезвонил. Таня продолжила свой рассказ.
– Меня спрашивают, зачем я это сделала, – не могла иначе. Как вспомню, доверчивый взгляд испуганных детей, маленькие, они уже с тревогой в глазах. Тянутся к взрослым, между собой что-то делят и не могут понять, почему они здесь. Когда им говорят, что у них будет мама и папа, они сияют, не подозревая, что их ждет. Они плохо говорят, – задержки в развитии. Вроде с ними занимаются. Формально все есть. Детям игрушки, питание, кругом чисто. Но дети не улыбаются, и нет в них понимание, что такое семья, они теряются, видя свое отражение в зеркале. Они не осознают себя в обществе взрослых. Потому, что редко какая воспитательница человеком окажется, так тетки-хабалки от детей отмахиваются, они у них под ногами путаются. Кому нужны чужие дети, хорошо, что если не пинают и не замахиваются на них.
Слушая Таню, понимал, что, видимо, она сама переосмысливая произошедшее, ищет тому объяснение.
– Ты знаешь, Володя, я почему-то очень спокойна и сама тому удивляюсь. Вначале эта низость с курткой, что мне подложили, и составление протокола в полиции меня потрясли. Хорошо, что отец об этом не узнает. Что бы с ним было? Мама, конечно, с ума сходит, словно меня убили. Нет, я жива и буду жить. Почему-то знаю, все обернется другой стороной. Интуиция говорит, подожди, будет поворот. Немного обидно было. Когда ты умыл руки и развел ими. Ты умный человек, неужели нет никого, кто бы откликнулся. Молчишь, понимаю, всем вряд до себя. Если даже близкие ставят мне вину в произошедшем.
– Мы все придем на суд, Таня, я никогда в тебе не сомневался, как в человеке. Будем свидетельствовать за тебя.
– Спасибо на этом. Мама просила передать, чтоб на поминках были непременно.
– Обязательно проводим Анатолия Сергеевича, – заверил я упавшим голосом.
Последнее заседание комиссии по разработке концепции создания музея СССР были безрезультативны. Мы не смогли выработать основополагающую линию его создания. Предлагались совершенно разные, в принципе, исключающие понятия.
Одни утверждали, что Союз должен предстать как отрицательный пример в истории человечества, другие, напротив, как подтверждающий идею, что общество только так и может развиваться, если хочет себя сохранить, что капитализм приведет сознание людей
