сам командир согласился принять отряд под свое крыло, уверив Бругейру, что его люди готовы держать порт, сколько потребуется, несмотря на беспрерывные налеты с Мальорки итальянской авиации. После недолгих споров о способе и смысле отхода, потеряв еще двоих, отряд заминировал подходы и спустился в полуразрушенные подземные залы, коридорами разбегавшиеся в разные стороны. Большая часть катакомб значительно пострадала от налетов, но Нандо упорно вел людей вперед, прекрасно зная ходы и выходы. Ведь он родился здесь, в «Квартале раздора», некогда знаменитым своими строениями в стиле модерн. Сейчас едва ли можно найти хоть одно целое здание на всем участке между улицами Консель де Сент и Араго.
Бойцов разбитого отряда оставалось лишь шестеро, включая самого Бругейру. Забрав все самое ценное – медикаменты, пулемет, патроны и винтовки – они медленно брели, перебираясь через груды камней, негромко переговариваясь между собой. Не обращая внимания на то, слышат ли их и кто слышит – свои или чужие: голоса гулко расходились под сводами, терялись эхом в бесконечных коридорах. Возвращались, неузнаваемые, из тупиков и завалов.
Их осталось шестеро, хотя сегодня утром было восемь. Француз Алекс, Алексис Моресмо, узнав об окончательном решении отряда, молча покрутил пальцем у виска и предпочел отправиться в одиночку через перевал на родину. Он присоединился к отряду в начале ноября, после расформирования интербригад, после начала закулисных переговоров о мире, к которому премьера Негрина откровенно подталкивала Франция, после нового выступления каталонцев в Барселоне. Но теперь и Алекс последовал за товарищами, торопливо, будто пытаясь их нагнать. Еще один, сражавшийся под командованием Бругейры уже два года, Хавьер Морено, отходя последним, минируя галерею дома, в подвале которого отряд начал спуск в катакомбы, нарвался на пулю снайпера. Кажется, снайпера. Выстрела они не слышали, увидели только как Хави медленно осаживается на кирпичную плитку у стены, раненый в шею. Он пытался что-то сказать, тщетно. Из руки вывалился детонатор, его спешно перехватил командир. Он и взорвал проход и полдома, что успел заминировать Морено. После того, как пыль с потолка перестала оседать, отряд медленно стал продвигаться к батальону Контадора.
В отряде Бругейры перебывало много бойцов, из разных уголков Испании. Сейчас оставались четверо: каталонец, галисиец, баск и марокканец – странный, непостижимый набор, несмешивающийся коктейль – и на редкость взрывоопасный. Сам Нандо хоть и родился в Барселоне, но происходил из валенсийцев, да и большую часть жизни, пятнадцать лет, провел именно там, перебиваясь с одной работы на другую, пока, шесть лет назад, не пошел добровольцем в республиканскую армию. Тогда еще царил мир, еще на начались мятежи, быстро переросшие в бойню, прокатившуюся по всей стране и теперь только, спустя почти три года, начавшую угасать. Он стал хорошим бойцом, дослужился
