источник для замерзающего.
Не найдя, что сказать, Джиад передернула плечами, чувствуя, что и сама сейчас бы с радостью поспала. Но засыпать не хотелось: хотя умом она и понимала, что принц безопасен, тело и память предупреждали об ином. Слишком уж горели глаза Алестара при взгляде на неё. И принц, кстати, в отличие от своего отца, ни в чем не клялся.
В клетке у стены заметался салру, и Джиад со стыдом подумала, что так и не посмотрела на него ближе. Малек наверняка давно выздоровел, почему его до сих пор не выпустили? Рыжему не хватало хоть какой-нибудь зверушки? Заменил двуногого питомца на хвостатого?
Мысли текли злые, горькие и вряд ли справедливые, но Джиад было плевать. Слишком глубоко засела ненависть, чтобы исчезнуть от просьб иреназе и ласково-горячих взглядов рыжего мерзавца. Неизвестно, как обернется дело, когда принц выздоровеет. И даже если будет вести себя прилично, видеть его желание, постоянно ощущать на себе, ловить взгляды, от которых недалеко и до прикосновений… Месяц будет не из легких.
А салру она завтра же выпустит! Первым делом!
ГЛАВА 2. Тихий шторм
Дня два-три проплыли в полубеспамятстве. Алестар почти все время спал, просыпаясь лишь для того чтобы первым делом, подняв тяжелые веки, увидеть дремлющую рядом или сидящую у клетки с мальком Джиад и снова, послушно выпив тинкалы с какими-то зельями, уснуть. Боль, терзавшая все время разлуки с запечатленной, ушла, как вода в сухой песок, зато страх новой потери никак не хотел отпускать, это было мерзко и унизительно – бояться, но Алестар ничего не мог с собой поделать. И слабость… Каким же беспомощным он себя чувствовал! Тело, всегда такое ловкое, сильное, послушное, расплывалось по постели медузой, руки не могли удержать даже книжной таблички, да и читать не хотелось: строчки плыли перед глазами, а мысли путались. Однажды, с трудом сосредоточившись, он вяло и утомленно подумал, что хотел бы увидеть отца, но тот, раньше почти не отплывавший от его постели, теперь почему-то не показывался.
И все-таки слабость отступила следом за болью. Утром очередного дня Алестар проснулся, чувствуя себя все еще нездоровым, но голодным и почти бодрым. Джиад… Постель рядом была пуста! Нет, ничего страшного – вот она, жрица.
Джиад, одетая лишь в штаны и широкую нагрудную повязку, играла с мальком, сидя у клетки на полу. Отросшие темные волосы уже не топорщились задиристо, теперь их можно было собрать в хвост. Совсем короткий, правда, чуть ниже плеч. Или просто запустить пальцы в смоляные пряди, перебирая ласково и осторожно… Позволит? Или снова замрет под прикосновением, вроде бы не сопротивляясь, но так, что сам отдернешь руку?
Алестар жадно разглядывал смуглую спину и плечи, любовался, как перекатываются под золотистой кожей плоские красивые мышцы, когда жрица водит железным прутиком перед носом у салру со своей стороны клетки. Тот метался у решетки, с упоением пытаясь схватить игрушку, но прутья клетки мешали, а коварная добыча то ныряла между ними, то вовремя отдергивалась, и малек только возмущенно
