кутаясь в плащ, высокий господин. Очевидно, он направлялся к темневшему вдали зданию столичного цирка. На соборной башне только пробило шесть часов, но уже было так темно, что неизвестный едва различал подъезды и окна здания. Только совсем приблизившись, он увидел по одну сторону цирка тусклый фонарь.
В эту минуту из тени портала, украшенного колоннами, навстречу ему вышел тоже высокий и плечистый человек, который, по-видимому, его ожидал.
– Ты ли это, Мартин?
– К вашим услугам, господин Эбергард.
– Узнал ли ты что-нибудь?
– Час назад камергер фон Шлеве посетил мисс Брэндон, когда она уже была внизу, в помещении львов.
– Говорил ли он с ней?
– Нет, господин Эбергард я видел в окно, как молодой человек, его зовут Гэрри, вскоре спровадил его.
– Видела и узнала ли тебя мисс Брэндон?
– Нет, господин Эбергард.
– Подожди меня здесь, Мартин.
Широкоплечий, уже известный нам из первой главы капитан парохода «Германия», этот добрый, честный малый, который каждую минуту готов был отдать жизнь за своего господина, хотел еще что-то шепнуть ему, но Эбергард уже исчез в портале цирка.
Мартин отошел в сторону, так как появились рабочие, чтобы зажечь фонари, – близилось время открытия кассы. Эбергард спустился по лестнице, что вела в уборные наездниц. Сердце его сильно билось – свидание, к которому он теперь готовился, было целью его путешествия через океан, и мы увидим, что причина, побудившая его к тому, была очень важной.
Эбергард был в невзрачном серо-коричневом сюртуке и такой же шляпе и вполне мог сойти за работника. Когда он достиг длинного коридора, освещенного несколькими газовыми рожками, глухой рев указал ему дальнейший путь. Он остановился перед дверью с бронзовой дощечкой, на которой значилось: «Мисс Леона Брэндон», и трижды постучал. Тихие шаги приблизились изнутри, дверь отворилась, и Эбергард увидел ту, которую так долго искал.
Леона Брэндон, узнав Эбергарда, в испуге попятилась; с минуту она стояла как вкопанная, только что-то невольно прошептали ее прекрасные губы. Черное платье с длинным шлейфом и без всяких украшений и отделок обрисовывало стройную фигуру женщины; ее темные блестящие волосы были гладко зачесаны, даже мгновенный испуг не заслонил на ее бледном лице и в темных глазах выражения гордости и властолюбия.
Она отступила назад, и Эбергард воспользовался этим, чтобы пройти в комнату и запереть за собою дверь.
– Мы одни, графиня, – проговорил он низким голосом, оглядев помещение, в глубине которого находилась большая позолоченная клетка с тремя львами.
– Эбергард, – прошептала мисс Брэндон, приходя в себя, – вчера, заметив вас в экипаже на гулянье в парке, я подумала, что вижу привидение.
– Вы не ошиблись, я искал вас.
Мисс Брэндон справилась с собой, и ее прекрасное лицо снова приняло холодное и гордое выражение.
– Какой
