хорошо. Но несессер и водительские права оставьте.
– Но ведь…
– Ох, да перестаньте вы беспокоиться о всяких пустяках.
– Я бы не сказала, что разгуливать без пальто в такой мороз – это пустяк. Я могу подхватить простуду и умереть.
– Нам как раз и нужно, чтобы все так подумали и следствие пошло по этому пути. Мы должны создать картину, которая собьет всех с толку. А холод пусть вас не смущает, это я предусмотрел.
– А как насчет моих вещей в несессере? Они могут мне понадобиться.
– Чулки и тому подобное? Я, конечно, не специалист по женскому гардеробу, но полагаю, что все это нетрудно купить где угодно.
Я кивнула.
– Ну вот и прекрасно.
Пришлось снять пальто. Ветер сразу набросился на меня. Возникло ощущение, что я стою обнаженной. Я осмотрелась, надеясь увидеть какой-нибудь дом в отдалении, но вокруг не было никаких признаков жизни.
– Где мы находимся?
– На плато, в Ньюландс-Корнер.
Я была наедине с Кёрсом среди пустыни. Даже Господь Бог, казалось, покинул это уединенное место. «А если нет? – подумала я. – Может быть, я найду выход из этой ситуации».
– Позвольте задать вам вопрос, мистер Кёрс.
– Слушаю вас.
– Вы считаете себя хорошим врачом? Я имею в виду, чувствуете ли вы призвание к лечению людей?
– Некоторые из моих пациентов говорят, что я обладаю незаурядными способностями.
– Но хотите ли вы помогать людям? Ведь именно такую цель преследуют врачи, согласны?
– Когда-то я действительно так думал.
– И больше не думаете?
– Боюсь, что нет.
– А что, разрешите спросить, заставило вас изменить свой взгляд?
– Наверное, можно сказать, что я был выбит из колеи.
– Из-за чего?
– По разным причинам, – ответил он уклончиво. – Но в основном из-за жены, которую вы, миссис Кристи, должны убить. Почти уверен, вы сделаете это с помощью яда. Я не так наивен, чтобы не понимать, что вы пытаетесь воззвать к моей совести. Но это бесполезно, миссис Кристи, у меня нет совести.
– Я просто…
– Не испытывайте моего терпения. А теперь отойдите от машины.
Я в страхе застыла. Кёрс забрался в мой автомобиль, слегка оттолкнув меня и дохнув мне в лицо дурным запахом изо рта, и устроился на водительском месте. Затем проверил, не оставила ли я в салоне чего-нибудь, что могло навести на мой след. Он включил фары, и яркий луч белого света ослепил меня. Я сделала пару шагов вперед, но споткнулась и упала, порвав перчатку и поранив запястье об острый камень.
Кёрс завел двигатель, медленно подъехал к краю обрыва, казавшегося бездонной пропастью, и выпрыгнул из машины.
– Прекратите! – крикнула я. – Нет!
Автомобиль значил для меня все – он был символом независимости, успеха, творчества! И вот он исчезал у меня на глазах. Я протянула руки к машине, но было слишком поздно. Поднялась,
