очень старался, чтобы его голос звучал твердо, властно, авторитетно. Но сам себя не узнал.
– У нас тут жопа, Павел Сергеевич! – заорал снова охранник.
И Кадашов отчетливо услышал несколько выстрелов. Подряд несколько выстрелов. Точнее – очередь. Автоматную очередь.
– Что у вас?! – повысил он голос. – Говори, сволочь, не молчи!
– На нас напали. Когда ваш сын вышел с сумкой из здания, началось такое! Стреляли… Стреляли сразу с трех точек. Наших троих сразу положили. – Голос охранника, устроившегося всего пару недель назад, зазвенел страхом. – Двое ранены. Четверо нас осталось.
– Иван? Где Иван? – спросил он.
И скорее угадал, чем услышал:
– Его больше нет, Павел Сергеевич! Его срезало сразу! В грудь очередь. Грудь в месиво! Да что же это? А-а-а-а-а-а! – заорал парень, принявшись отстреливаться. – Они с «калашом», а у нас «пукалки»! А-а-а-а, твари!
Видимо, охранник уронил телефон. Или просто отшвырнул его, забыв выключить. И Павел Сергеевич все слышал. Крики, топот, ругань, стоны, перекрываемые автоматными очередями. Он стоял, окаменев, в темном узком коридоре между кухней и столовой. Стоял, плотно прижав трубку к уху, и слушал. Слушал жуткую симфонию, под которую умирал его сын. Или уже умер! Вспомнилась его улыбка. Он так грустно улыбнулся ему, уезжая. Почему? Что-то почувствовал? Увидел какой-то знак свыше? Покойная мать ему с небес рукой махнула?
Ванька! Ванька, неужели тебя больше нет?! Сын! Оболтус ты эдакий! Как же ты мог так подставиться?!
– Павел Сергеевич! Павел Сергеевич! – заорал ему на ухо тот самый охранник, которого он лично принимал на работу пару недель назад. – Они уходят! Уходят с деньгами! Что делать?!
– Ты видел их? Ты знаешь, кто это?!
Он задыхался. Страшный звериный крик рвался наружу. Беда! В его доме снова беда! И это он, он виноват! Нет…
Нет, это не он. Это те, кто посмел напасть на его людей. Посмел убить его… его единственного сына.
– Я видел только девку, – срывающимся голосом произнес парень. – Она побежала во дворы. Остальных не заметил. Они угнали две наши машины. На третьей бак пробит.
– Девка… Девка побежала во дворы… Что за девка?
– Я ее не знаю. Не видел никогда. Но ребята говорят, что она у вас на кухне повару помогала.
– Догнать! – продавил он сквозь стиснутые зубы. – Догнать! И мне ее сюда! Сюда мне… Буду пальцами рвать ее. Зубами!
Последних слов охранник не слышал. Он их не произнес. Он их простонал. Душой, разбитым сердцем.
– Понял, Павел Сергеевич. Нас четверо и…
– Трое за ней. Один пусть с Ваней останется. «Скорую» вызвали?
– Да всех вызвали, Павел Сергеевич. И ментов и врачей. Только не торопятся они. Не дураки под пули за чужое бабло подставляться. Все, я побежал…
И Кадашов побежал. Неуклюже припадая на обе ноги, как старый медведь, он побежал в гараж. На ходу отдавая распоряжения оставшейся
