хотел стать специалистом – мирового класса, если уж на то пошло.
– Я полагаю, квантовая механика – действительно наш общий интерес, – отметила Алисса. – Хотя он делал вид, что знает ее только на любительском уровне, как и я.
Еловиц почесал в затылке.
– Так что же именно это за наука? – спросил он. – Крафт отлично знаком с вопросом, поэтому мне нужно знать хотя бы основы этого.
– Основы – это практически все, что я могу вам поведать, – отозвалась Алисса, – даже после прочтения нескольких книг по этому предмету. – Она помолчала, чтобы собраться с мыслями. – Во-первых, вам следует знать, что это самая успешная теория в истории науки. Предположения, высказанные в этой области, сбываются раз за разом с пугающей точностью. И примерно тридцать процентов нашей экономики основывается на наших знаниях в этой области. Компьютеры, сотовые телефоны, МРТ, лазеры, да масса всего.
Еловиц откинулся на спинку стула с задумчивым выражением на лице.
– Теория относительности работает в мире крупных объектов. Она имеет дело с гравитацией, массой и скоростью. Квантовая механика действует в случае очень мелких объектов. Элементарных частиц – например, электронов. То и другое рисует нам картину Вселенной, кажущуюся нелепой. Более безумную, чем можно вычитать в любом фантастическом романе.
– Например? – поинтересовался Еловиц.
– Теория относительности утверждает, что, по мере того как объект набирает скорость, время для него движется все медленнее и медленнее. При достижении скорости света время полностью останавливается.
– Вы правы. Это звучит как выдумка безумца.
– Это подтверждено и уже не подлежит сомнению. Для наших GPS-спутников на орбите время движется с другой скоростью, чем для нас здесь, внизу. Уравнения Эйнштейна для этого расхождения оказались совершенно верны. Именно так устроена Вселенная. Это звучит, с нашей точки зрения, парадоксально, потому что для того, чтобы заметить этот эффект, нам нужно перемещаться в миллионы раз быстрее, чем мы это делаем сейчас. – Она снова ненадолго умолкла. – Что касается квантовых эффектов, они в основном действуют на субатомном уровне. Другой мир, который люди не могут ни увидеть, ни ощутить.
Она задумчиво склонила голову.
– Это как если бы рыба-профессор учила других рыб – ну, понимаете, в рыбьем университете, – добавила она, усмехаясь собственной шутке, – теории воздуха. Рыба-преподаватель может доказывать все, что угодно, но какой бы умной рыба ни была, эта концепция всегда будет парадоксальной для существа, которое живет в воде и не знает другой среды обитания.
– Хорошая аналогия, – согласился Еловиц.
Алисса сделала глубокий вдох. Квантовую теорию было почти невозможно в должной мере разъяснить за столь короткое время. Эта теория казалась бессмыслицей. Она была безумной настолько, что в сравнении с ней теория относительности выглядела разумной.
Она начала с описания
