Ноним. – Я наказал сделать снадобье и напоил им Аманкиля.
– Инма и златоглавка? – уточнила женщина.
– Да, – отрезал озёрный арди.
Бирион сразу понял, что должно сделать. Иногда традиции нужно нарушать. Ради блага хворого мальчика стоит пренебречь правилами и расстелить постель, дав юному арди немного отдохнуть и восстановить силы. Он подготовил кровать в свободной гостевой комнате и отнёс дуда мальца, раздев и укрыв по шею пушистым одеялом. С Нонимом кор Миорасс продолжил беседу. Обязательство выслушать в случае с братом отодвигать на «потом» не следует. Два отлика мужчины не виделись с тех пор, как одного из них судьба увела так далеко от дома.
Подошло время обеда. Это время разговоров и воспоминаний. Довольно скоро домой вернулись вернулись Тирвон и Хирас. Мальчики быстро скинули сумки с плеч. Они заметили чужую обувь у порога и тихо прошли на просторную кухню. Сложив ладони вместе и согнув мизинцы, поклонились гостю в знак приветствия.
– Познакомься, Ноним, – представил Бирион садящихся по обе стороны стола юнцов. – Это мои сыновья. Тирвон и Хирас.
Мальчики поздоровались и переглянулись. Для златоглазых арди было странно, что гость похож на их отца. У Нонима тёмные волосы и синие, словно воды озера, глаза, он по-иному одет. Но сходство определённо угадывалось. Тот же высокий лоб, прямой нос, даже взгляды похожи – изучающие, суровые и холодные. Те же скулы, губы, овал лица. Даже телосложение угадывалось под одеждой.
– Златоглазые, – подметил гость, улыбнувшись. Он надломил хлеб и откусил. Только после этого хозяева начали обедать.
– Им нет и двенадцати циклов, только начали познавать мир через призму науки, – улыбнулся Бирион.
– А как же молитвы? Боевые навыки?
Бирион замер с ложкой у рта и несколько осуждающе посмотрел на брата.
– Мы не приветствуем подобные разговоры, – поддержала беседу Динла. – Пока вера несёт лишь зло и рабство, пока нет истинной цели у этой веры, пока не начнёт она лечить и учить понимать суть вещей, тех, которые перед глазами, наука – вот наша стезя. Пока что, – убедительным тоном проговорила ардийка, – она смогла помочь многим арди, в то время как вера смогла лишь погубить тех, кто свято верил и нёс знание.
– Тебя такие речи могут оскорбить, брат, – дополнил Бирион, положив ложку обратно в тарелку. – Но послушай истину, которую узнали мы, те, кто не чтит могущество Илсир. Есть добро, зло, и мы между ними, как маятник. Болтаемся туда-сюда. И ни до чего не можем достать. В равной степени получаем и добро, и зло с границ этой вселенной. Но мы, наша планета, всего лишь часть, как маятник – часть часового механизма. Если неаккуратно снять часы, то эта часть остановится, замрёт на краю либо добра, либо зла. Мир захлебнётся кровью, если равновесие нарушится.
Илсир качает маятник, снимает и переводит часы, пытаясь делать всё «по совести», – язвительно процедил кор Бирион. –
