поднимает игрушки к верху и качает их взмахом руки. Она облокотилась о косяк двери и смотрела на девушку «Это юная ведьма достойная партия ее брату, сильная будет пара, а она и правда, чертовски хороша собой».
Мужчина глядел в окно и думал о белокурой красавице. Женщинами мужчина не обижен, но эту блондинку он желает приблизить, и страсть заставляет туманить его разум. Это очень тяжело, но придется смириться, пока девушка сама не ответит на его чувства. Внутри росло терзание от удара. Его удара, как он посмел? Но если бы этого не произошло, он впился в ее губы с жадностью и возбужденной страстью. А ведь там еще был и племянник. Бриан не мог этого допустить. Он тяжело вздохнул.
Я увидела стоящую молодую женщину, в дверном проеме, она смотрела на нас и о чем-то думала. Я встала с пола и, поцеловав, девочку в щечки и погладила, мальчика по волосам, поспешила на выход. Подойдя к двери, посмотрела в серые глаза женщины и сказала:
– Сьюзен, спасибо вам за все, всего доброго. Та подняла свои брови и, удивляясь, ответила:
– Куда, это вы, собрались, на ночь глядя? Вас никто не отпускал.
Я смотрела и ничего не понимая, захлопала своими ресницами. От ступора, меня привел в чувства мальчик. Он радостно прокричал:
– Вот здорово, граф оставил, Люцию, граф оставил мою Люцию. Мы завтра будем играть, Камелия.
Он бегал по детской и радостно подбрасывал игрушки к верху. Я осторожно спросила у Сьюзен:
– Это правда? Граф разрешил мне остаться? и он… больше ничего не сказал? Женщина кивнула и только сказала:
– Сейчас покормим детей и пойдем пить чай, Бриан очень устал и не выйдет к чаепитию. Хорошо? Подожди немного и я освобожусь.
Я поинтересовалась у хозяйки, кто помогает ей с детьми, она ответила, что Эстер. Я побежала на кухню, предварительно спросив, что едят их дети. Прибежав туда, застала Бриана наливавшего в стакан воду, случайно задев его, подлетела к пожилой женщине, даже не посмотрев на мужчину. Меня он ударил, мне было все равно, даже не извинился. Фу, какой-то противный молодой человек.
– Положите мне на поднос все, что едят дети, – отрапортовала я кухарке-экономке. И стала ждать, барабаня пальцами по столу.
Пожилая женщина посмотрела на нас с хозяином и скривилась в улыбке. Стала ставить на поднос овощной бульон, чашки с молоком, хлеб, печенье. Я посмотрела на мужчину и увидела, что опять пролила на него стакан с водой. Он вновь набрал воду и выпил ее быстрыми глотками. Эстер, сложила все на поднос, и я ухватилась за него. Но тут мои руки перехватил мужчина и холодно сказал:
– Позвольте, я сам отнесу, судя по тому, что вы такая неуклюжая гусыня, думаю, вы не донесете и поднос.
Я бросила на него злобный взгляд, он держал поднос и я тоже. Вцепившись в него, мы смотрели друг на друга и пыхтели от злости еще бы долго, пока Эстер, хохоча, не спросила у нас:
– Вы еще долго так стоять будете а? голубки. Дети есть хотят.
Граф
