в сильном вихре тонкий прах,В свирепом, как перо, огне,
Так я в сей бездне углублен
Теряюсь, мысльми утомлен».
А об отктытии «Санкт-Петербургские ведомости» сообщали: «Санкт-Петербургские ведомости сообщали: «Собравшиеся организованно прошествовали к памятнику от кафедрального собора. Там в присутствии большого числа горожан, представителей всех сословий, произносились речи, учащиеся читали свои стихи, играл оркестр Архангельского порта, были исполнены положенная на музыку ода М. В. Ломоносова «Хвала всевышнему владыке» и специально сочиненный кант. Вечером пьедестал памятника и ступеньки под оным были иллюминированы».
Первоначально памятник поставили на Ломоносовском лугу, (название, впрочем, возникло одновременно с открытием статуи). Но довольно быстро стало ясно: поставили не там, где следовало. «Архангельские губернские ведомости сообщали, что памятник «расположен весьма неудобно, на низкой, болотистой площади, в стороне от главной линии городского сообщения. Для проходящих и проезжающих по Троицкому проспекту памятник теряется вдали, и подойти к нему ближе нельзя ни зимою, ни в большую часть лета. Зимою площадь занесена снегом, в начале и конце короткого лета она непроходима, как болото».
Правда, несколько ошиблись с местом. Но довольно быстро власти города признали, что памятник «расположен весьма неудобно, на низкой, болотистой площади, в стороне от главной линии городского сообщения. Для проходящих и проезжающих по Троицкому проспекту памятник теряется вдали, и подойти к нему ближе нельзя ни зимою, ни в большую часть лета. Зимою площадь занесена снегом, в начале и конце короткого лета она непроходима, как болото».
К тому моменту площадь получила новое, солидное название – Ломоносовский луг. Но это не смутило отцов города, и памятник перенесли.
Нормально прошла подготовка к открытию в 1847 году в Казани памятника поэту и царедворцу Державину – эта фигура также не вызывала опасения у властей. Правда, не обошлось без курьезов. Когда пароход с камнем для постамента причалил, высоколобые умы из университета принялись кумекать – как бы эту дуру неподъемную с судна на берег переправить и доставить к месту назначения, да ничего при этом не порушить (дуру, разумеется, в первую очередь), да что б никто не пострадал. А приказчик при судне тем временем свесился с борта и обратился к праздной публике с воззванием:
– Народ православный! Вот приехал Держава, и перевезти его надо, а как это сделать, если ты не поможешь? Народ православный! Помоги перевезти Державу!»
«Православный народ» быстренько соорудил громаднейшие санки (дело было летом, но колеса, разумеется, не выдержали бы) и на санках доставили эту «Державу» туда, куда нужно.
А вскоре памятник тожественно открыли. На месте, лично выбранном царем. То есть, перед театром.
