летний костюм, белые туфли, белая рубашка и, наконец, белая шляпа в дырочку.
Молодой человек, обливаясь потом, тащил навешанные на него чемоданы, коробки, свертки, пакеты. Он с грохотом свалил все это на пол, поздоровался, извинился, затем достал из кармана белоснежный носовой платок и принялся вытирать им лицо и шею. Спрятав платок, мужчина продолжил свои извинения:
– Вы извините, я тут много места занял, но я все уберу, сейчас рассую все так, что и видно не будет…
Мужчина с дорожной сумкой вместо багажа торопливо встал и откинул полку, помогая новому попутчику укладывать вещи. Почти весь багаж поместился под нижней полкой, пару коробок пришлось забросить наверх. Облегченно вздохнув, круглый человек в белом, устало плюхнулся на полку рядом с подполковником.
– Фу-у. Позвольте? – спросил он, уже сидя и обмахиваясь своей шляпой.
– Конечно, конечно, – охотно, но довольно холодно, согласился подполковник.
– Жарко, – констатировал человек в белом, сверкнув на солнце круглыми очками. Он был не только забавен, но мил и наивен. Он походил на большого растолстевшего и полысевшего ребенка.
Поезд громыхнул и тихо покатился по рельсам.
– Господа, – снова подал голос самый говорливый пассажир, извинительно прижимая шляпу к груди, – Никто не знает, сколько до Москвы ехать?
Подполковник отрицательно покачал головой.
– Чуть больше шести с половиной часов, – ответил человек без багажа, – если надо, могу сказать точнее.
– Нет, нет, достаточно, спасибо, – засуетился человек в белом, – Шесть с половиной часов это … это нормально.
Несколько минут в вагоне царила тишина. Поезд проезжал окраину города, и высотные дома сменялись дачными поселками и полосами лесонасаждений. Свежий ветер врывался в распахнутое окно, но свежести почти не приносил.
– Жарко, – снова произнес человек в белом, и, вдруг, спохватился, – Кстати, я на вокзале купил холодного пива, прямо из холодильника, ледяное… было, минут десять назад.
Не дожидаясь одобрения, он вскочил на ноги и полез на грузовую полку. Сняв оттуда сумку, он начал выставлять на столик бутылки. Их было восемь.
– Я подумал, раз купе рассчитано на четверых, то восемь будет самый раз, – оправдал свой поступок человек в белом. Он поставил бутылки на столик, откупорил три из них, взял одну себе, и снова сел на свое место. Человек без багажа кинул взгляд на запотевшие бутылки, по которому было видно, что он совсем не против холодного пива, но и к дармовщинке не привык. Поэтому он замялся. Подполковник же, думавший так же как и его сосед напротив, сдерживал себя еще и потому, что, будучи человеком щепетильным в плане соблюдения субординации, он сразу признал за собой свой более высокий социальный статус в этой компании, что налагало на него определенную ответственность. Вообще-то, касаемо статуса, подполковник
