ас слов песней, и притеснители наши – веселья: „Пропойте нам из песней сионских“. Как нам петь песнь Господню на земле чужой?» (Пс. 136, 3–4).
В древнем Израиле не было разделения музыки на светскую и духовную, а потому и не существовало того, что мы сейчас называем народными песнями. «Песни сионские», которые просили спеть поработители, были песнью Господней, то есть псалмами, молитвами. Когда народ израильский лишился родины, он одновременно лишился и храма, потому что храм у него был один и находился в Иерусалиме. Лишенные храма, изгнанники лишились возможности и желания петь песнь Господню, потому что были на земле чужой.
Этот псалом неслучайно поется в преддверии Великого поста. Он напоминает, что все мы во время земной жизни находимся в изгнании, потому что наша родина есть Царствие Небесное, а здесь мы как бы в плену – в плену у страстей и грехов.
В этой земле чужой оказался Адам, когда за ним затворились двери рая, о чем мы вспоминаем в Прощеное воскресенье словами одного из церковных песнопений: «Седе Адам прямо рая и свою наготу, рыдая, плакаше». Изгнанный Адам сел против дверей рая и заплакал о своей наготе, о своем убожестве; он оплакивал свою жизнь, свои грехи. Так и все мы, находящиеся в таком же состоянии, хотя и любим свою земную родину, не должны забывать, что наше подлинное отечество – на небесах, что наш земной жизненный путь является лишь странствием к Царствию Божию.
Вслушиваясь в слова псалма, будем просить Господа о том, чтобы Он помог нам достойно пройти поприще Великого поста, дал способность и желание простить друг друга, дал силы приносить истинное покаяние.
«Ночь прошла, а день приблизился»
Неделя сыропустная, Прощеное воскресенье
1 марта 1998 г.
г. Москва, храм святой великомученицы Екатерины на Всполье
«Ночь прошла, а день приблизился» (Рим. 13, 12). Этими словами апостола Павла, которые мы слышали сегодня за Божественной литургией, Церковь вводит нас в Великий пост. И перед его началом мы призываемся всех простить и попросить прощения у тех, кого мы вольно или невольно обидели.
Что же такое – прощение?
Простить кого-то иногда бывает легко, а иногда очень трудно. Как правило, нам легче простить всех – точнее, тех, кто не находится в непосредственной близости от нас. Гораздо труднее простить тех немногих людей, которые рядом с нами, может быть, того одного человека, который, как жало в плоть, как ангел сатаны (2 Кор. 12, 7), отравляет нашу жизнь. Иногда мы говорим: «Я готов простить всех, кроме одного человека, который сделал мне слишком много зла». Но до тех пор, пока мы не простим этого единственного человека, который стоит на пути между нами и Богом, преграждая нам доступ к Богу из-за того, что мы не примирились с ним, – до тех пор ночь не пройдет и день не приблизится.
Ибо ночь – это когда мы помним обиды, когда червь злопамятства гложет наше сердце, когда память о причиненном ущербе не дает нам спокойно жить. А день – это когда мы со всеми в мире и готовы простить даже тех людей, которые так глубоко нас ранили, так глубоко оскорбили, что не хватает человеческих сил, чтобы примириться с ними. И Церковь приглашает нас просить Бога, чтобы Он совершил чудо и преобразил нашу душу, дав нам силы прощать тех обидчиков, которых мы, по человеческим меркам, простить не в силах.
Сегодня, в Прощеное воскресенье, мы ждем, что будем прощены теми, кого оскорбили, кому причинили зло. Мы виноваты перед многими – друг перед другом, перед своими близкими. Часто, живя в одной семье, люди годами не могут примириться друг с другом. Случается, что, работая в одном месте, люди подолгу не разговаривают друг с другом, не здороваются, потому что не могут примириться. Но пока не наступит примирение, ночь не пройдет, и день не приблизится. Если же нам не хватает собственных сил осознать, в чем мы виноваты перед другими людьми, будем просить Бога, чтобы Он открыл нам, в чем и за что нам надлежит просить прощения у ближних.
Не только у ближних, но и у Самого Бога мы сегодня просим прощения. За то, что живем не так, как Он повелел. За то, что сила Божия не явлена через нас миру. За то, что, будучи христианами, мы по делам своим нередко оказываемся хуже неверующих, хуже язычников. За то, что любовь Божия не изливается через нас на ближних. За то, что неверны мы заповедям Божиим. За то, что пропасть лежит между тем, что мы есть, и тем, чем мы призваны быть. За все это испросим прощения у Бога.
Сегодня мы призываемся не только испросить прощения у Бога, но и «простить Бога» за все то, что, по нашим человеческим меркам, кажется несправедливостью. Разве не бывает, что в момент какой-то катастрофы, какого-то крушения, в момент, когда происходит нечто такое, с чем мы не можем примириться, мы спрашиваем у Бога: «Где же Ты? Как Ты допускаешь это?» Например, когда близкий, бесконечно дорогой нам человек уходит – во цвете лет, внезапно, словно Бог «похищает» его у нас без предупреждения.
Пережив такое потрясение, человек может
