меня сполна болью, неведением, страданиями, разрушенными надеждами и скорбью.
Живя ради ублажения своих ненасытных чувств, я сковал себя узами ненавистного мне долга, отнял у себя духовную свободу, превратил свою жизнь в череду непрерывающихся бед и несчастий.
И вот кружусь я из жизни в жизнь в нескончаемом колесе перерождений, то взлетая на вершину зыбких удовольствий, то низвергаясь на дно мук адовых, попутно меняя тела, родителей, обстоятельства существования, уровни восприятия бытия, формы окружающих меня декораций. Неужели счастье души заключается в том, чтобы удовлетворять свои ненасытные желания, ублажать погибающую плоть, нещадно сражаясь ни за что в жаркой агонии между жизнью и смертью?
В плену наваждений душа мнит себя телом из плоти и крови, поэтому, когда тело облачается в богатые платья, душе кажется, что она высоко вознеслась над себе подобными детьми Божьими.
Так глупец в одеждах самодержца бранил блаженного, для которого всякий был одинаков – богатый и нищий, сильный и слабый, ученый и невежда.
Полнота и худоба, болезни ума и тела, жажда, голод, страх, распри, плотские удовольствия, старость, сон, чувство обладания, гнев, скорбь, глупость и самомнение – все это состояния плотской оболочки, что покрывает душу.
Кто не мнит себя плотью, тот не полагает себя толстым, худым, старым, больным, умным или глупым.
Он не связывает себя вещественными качествами.
Ты называешь меня живым мертвецом оттого, что я едва влачу ноги.
Но в этом мире все мы живые мертвецы, как бы ловко ни передвигались.
Всякий рожденный обречен умереть, ибо все, что имеет начало, имеет и конец.
Ныне ты господин над своим рабом, но завтра мы можем поменяться местами.
Нет ничего постоянного в нашем скоротечном мире. Сегодня ты царь, а я твой слуга, но кто знает, какие перемены уготованы нам судьбою?
К тому же считать себя чьим-то господином еще недостаточно, чтобы кто-то считал себя твоим слугой.
Впрочем, государь, если полагаешь, что превосходство надо мною делает тебя счастливее, изволь, повелевай мною.
Чтобы осчастливить тебя, я согласен называться твоим рабом.
И если в глазах твоих я слабоумный, что проку наказывать меня?
Отсутствие ума не лечится плетью.
Учить глупца уму-разуму все равно что погонять кнутом околевшую лошадь.
Полно тебе гневаться, я понесу твой паланкин.
Но не потому, что я раб тебе, а потому, что страданиями и унижениями я искупаю свои прошлые грехи.
Бумеранг
Невежество подобно катаракте глаза.
Оно делает душу глухой, слепой, не восприимчивой к голосу сердца.
Бесконечные желания порождают поступки и их последствия, что с незапамятных времен
