Владимир приятен и вежлив, показывает зафиксированный на правильной температуре душ и «печеньки» для бесплатного чая. Они хранятся во втором ящике снизу. До хмурого рассвета я лежу на нижнем ярусе кровати в семейном номере и по-всякому кручу в голове слово «джэкрэком». В семь удается заснуть, снится длинная история о приключениях большой собаки.
Владимирское утро сильно холоднее, чем я думал, а здание суда – сильно дальше. Я почти опоздал – все места уже заняты, в зал пускают неохотно.
– Кто?
– Журналист.
– Ваши там?
– Там.
– Удостоверение есть?
– Нет.
– А ваши там?
– Там.
– Ну-ка, – охранник Владимирского городского суда приоткрывает дверь, чтобы проверить – знаю я кого-нибудь из присутствующих в зале или собираюсь его надуть.
Ближайшие двое узнают меня в лицо, ему достаточно.
У судьи не до конца отросшие усы над длинной верхней губой и выражение лица, как у хитрого пасечника. Секретарь – крупная блондинка с баранкой на голове и в белой блузе. Адвоката потерпевшего зовут Олег Раль, ему идет эта фамилия. Потерпевший Сотов выглядит слегка потерянным, ему жарковато, он часто и нервно зевает. Во время оглашения материалов дела прокурор уютно складывает руки на животе и становится похожим на молодого суриката в синем кителе. Потерпевшему немного неловко. Происходящее одинаково удивляет всех участников процесса, даже охранников в бронежилетах. Двое из них работают стоя, третий сидит на табуреточке – в его обязанности входит торжественно открывать дверь и расчищать проход перед новыми свидетелями. На зеленой кофте оператора «Лайфньюз» – хоккеист с клюшкой и надпись: EAT. SLEEP. PLAY HOCKEY.
Прокурор приступает к оглашению результатов расследования. «Располагая сведениями, что на заборе располагается рисунок. Действуя согласованно с Кулаченковым. Путем свободного доступа тайно похитил рисунок «Плохой хороший человек» и обратил в пользу другого лица – Навального, в подъезде передав его жене Навального».
Адвокат обвиняемого Албурова говорит об отсутствии функционального назначения забора и об отсутствии идентификации забора как места для хранения картины. В зале нас около тридцати человек, и примерно половина из нас получает за это деньги. Переходим к допросу потерпевшего.
Первый вопрос прокурора – лысеющего человека в чине полковника – звучит так:
– Сергей Николаич, как вы себя чувствуете?
Потерпевший Сотов отвечает, что чувствует себя хорошо. Видно, что он приятный, по-своему принципиальный и немного странный человек. Трудно не быть странным, если ты провинциальный художник, написавший свою первую картину в 1977 году. Он работает дворником, живет с бывшей женой и сыном – «иногда вместе, иногда нет». Картины пишет в подъезде дома своей мамы, под лестницей, в пространстве метр на метр, потому что больше писать негде. Ему шестьдесят три года. Во время допроса он несколько раз сворачивает на тему
