превалируют два суггестивных месседжа.
«Подвиг казака Козьмы Крючкова», 1914, реж. В. Гардин.
По свидетельству В. Вишневского[38], фильм был снят по материалам сводки военного командования за 1 день. Этот кинолубок о казаке, удостоенном Георгиевского креста за схватку с немцами, где он убил 11 вражеских улан, был очень популярен в народной массе, но вызвал критику среди самих участников войны. Некий полковник А.Прозоров в своем «Открытом письме господам деятелям кинематографии», опубликованном в журнале «Вестник кинематографии», писал: «Зритель думает дополнить газетные сообщения экраном, а вы подносите ему ужасную, безграмотную стряпню наспех… Наконец, вы смеетесь над героями, над нашими чудо-богатырями. Ведь если бы Крючков, простой казак, увидал свой подвиг, то он только бы удивился, как все его дело просто и глупо»[39].
«Пасынок Марса» («Долой немецкое иго!», «Горе железного канцлера»), 1914.
Журнал «Вестник кинематографии» за 1914 г. так характеризует этот фильм: «Выведенные на полотне персонажи: покойный германский канцлер граф Бисмарк, Россия, Франция, Англия, в виде марионеточных петрушек – Вильгельм-Рекс и его войско… По широте замысла и символичности действующих лиц этот шарж напоминает политические шаржи XIX века… Изменились времена, и теперь тысячи зрителей из широкой публики одновременно смеются над выведенной на полотне карикатурой»[40].
При сегодняшнем просмотре картины улыбку вызывает скорее архаично-кустарный уровень постановки, нежели ее сатирические образы. Лубочный сюжет фильма требовал высокой степени условности, присущей только мультипликации. Актеры, исполняющие роли немецких генералов, пытаются спасти положение, прибегнув к буффонной эксцентрике (в эпизоде с разделом Европы они, получив свою часть географической карты, отскакивают от Вильгельма как-то по-петушиному, боком), но при этом входят в противоречие с примитивным построением мизансцены, декорацией, костюмами – лишенными фантазии и гротесковой условности. В фильме есть характерные для лубка метафоры, призванные развенчивать мощь германской армии (калоши, плавающие в луже, – флот, мыльные пузыри – цеппелины), но сняты они по-любительски примитивно, без выдумки, а поэтому во многом теряют свое карикатурное значение. Кайзер Вильгельм скачет верхом на палочке – тут можно видеть прямое заимствование из антинаполеоновского лубка («французская кавалерия, съевшая своих лошадей»). Из того же источника почерпнут и образ русского «воина-удальца, кудрявого казака» (прежде такого звали Иван-«Гвоздила» или Иван-«Долбила»), который вместе с «Англичанином» и «Французом» сокрушает целую шеренгу немцев. Немцы валятся наземь гуртом, как деревянные кегли – снова вспоминаются лубочные «вороги» (в лубке XVIII века – турки), которые «валятся как чурки».
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст
В. Вишневский. Художественные фильмы дореволюционной России. – M.: Киноиздат, 1945. С. 45.
Вестник кинематографии, 1914, № 100 [20].
Там же.
