от могилы к могиле.
– Знаете, ребята, здесь где-то на пятом участке захоронен сам Виктор Семенович Абакумов.
– А кто это, – заинтересованно спросил Стрельцов.
– Это почти легендарная личность, – ответил я, – создатель и начальник контрразведки «Смерш». Ему тогда было, если мне память не изменяет, чуть больше 33-х лет.
– 33? – переспросил Стрельцов. – Возраст Христа.
– Да, – грустно улыбнулся я, – а расстреляли его в Ленинграде в Левашово в 1954 году.
– Выходит, и здесь Ленинград не остался в стороне, заключил Поваренкин и как-то с недоверием посмотрел на меня, а затем спросил:
– А почему, собственно, у нас в Ленинграде?
В его голосе содержался какой-то упрек. После недолгих поисков мы набрели на захоронение этого генерала. По странной случайности оно располагалось совсем поблизости от того места, где должен был быть упокоен Костя.
– Так он здесь не один, – прочтя надпись на надгробной плите Абакумова, тихо произнес Поваренкин.
– Да, – подтвердил я, – это его жена и сын.
– Постой, Володя, если ты про него чего-нибудь знаешь, расскажи нам, – попросил Стрельцов.
– Знаю только то, что и все, – ответил я. – В 1951 его арестовали по приказу Сталина и осудили по «Делу врачей». Били жестоко, но он никого не сдал и не оговорил, благодаря чему, как считают, он спас жизни многих врачей, при этом сам стал инвалидом.
Мои собеседники смотрели на меня и ждали продолжения рассказа.
– Его держали в тюрьме вместе с женой и двухмесячным сыном. Абакумова содержали в холодильной камере, закованным в кандалы в течение нескольких месяцев. У его жены от страха молоко пропало сразу, и она перестала кормить ребенка грудью. Удивительно, но ребенок выжил, даже стал впоследствии доктором медицинских наук, правда, под фамилией своей матери Смирновой. Отцовскую фамилию ему не разрешили носить.
– А из какого источника эти данные, – полюбопытствовал Поваренкин.
– Мы знаем об этом только со слов Павла Судоплатова, который сидел вместе с ним. После смерти Сталина дело переквалифицировали в «Ленинградское дело», и его естественно, перевезли в Ленинград. Тоже били, но уже по указанию Хрущева. Результат был тот же – этот русский мужик не выдал ни одного человека. Жену с сыном выпустили из тюрьмы только за несколько дней до его расстрела на Левашовской пустоши.
– Выходит, вот здесь, на кладбище в Ракитках и встретилась вся семья, – сказал Стрельцов.
– Да, – ответил я. – Останки Абакумова привезли из Ленинграда совсем недавно, когда расстрельную статью снова переквалифицировали в другую, заменив сроком тюрьмы в 25 лет.
– Зачем, его же уже расстреляли, – искренне удивился Стрельцов.
– Иначе бы не привезли, – ответил я. – И награды и имущество не вернули бы, и не встретился бы он со своими.
– Выходит, и Костя наш скоро повстречается со своей матерью, – сказал Иван Дмитриевич
