преподать ей урок вежливости.
– Называй меня кормилица, коли тебе так угодно. И не заставляй меня ждать. Не то позову стража, и он накормит тебя силой.
– Стоит ли так утруждаться? – пробормотала я, усаживаясь за стол.
– Ты не у себя дома. Никто здесь не будет с тобой нянькаться.
Прозвучало как угроза. Повинуясь властному взоры кормилицы, взяла ложку и принялась за кашу. Та была на удивление вкусной, а, может, я так проголодалась, что даже черствый хлеб мне бы сейчас показался сдобной булочкой.
Пока я ела, кормилица без остановки ворчала. Главной причиной ее недовольства была я.
– Далась ты ему, – бубнила она. – Говорила, надо сбросить тебя в жерло вулкана и дело с концом. Принесешь ты еще беду, ох принесешь, чует мое сердце. А я редко ошибаюсь.
Я делала вид, что ничего не слышу. Вступать в перепалку с прислугой – бессмысленное занятие. Если кормилица думает, что ее слова задевают меня, то ее ждет разочарование. Княжне нет дела до черни.
– Вот так, – кормилица забрала тарелку, едва я доела. – Теперь пойдем.
– Куда? – испугалась я.
– Смоем с тебя грязь, а то ты похожа не на княжну, а на поломойку.
Я вспыхнула. Напоминать девушке о ее плачевном внешнем виде бестактно. Тем более если она так выглядит не по своей вине.
Выходя вслед за кормилицей в коридор, я спросила:
– Где мои спутницы? Они в порядке?
– Мне почем знать, – пожала та плечами.
На этом разговор иссяк. Кормилица была болтлива, только когда дело касалось ругани.
Дежуривший у двери страж пристроился нам в хвост, но перед арочным входом, куда нырнула моя провожатая, отстал. Мы попали в грот, в глубине которого притаился природный бассейн. Вода светилась голубым, бросая блики на стены и потолок. Не будь я пленницей, пришла бы в восторг.
– Раздевайся, – кормилица сложила руки на груди.
– Отвернитесь! – потребовала я.
– Ох, какие мы неженки, – фыркнула она. – Мне велено не спускать с тебя глаз, и я не спущу.
Пришлось раздеваться под ее наблюдением. Приятного в этом было мало, но я уговаривала себя потерпеть. Главное сейчас помыться. Прочее переживу.
Бросив грязную одежду на пол, я по вырубленной в камне лестнице вошла в воду. Та была приятно теплой. Должно быть, ее подогревал один из вулканов. Неподалеку лежал мыльный корень и мочалка. Я тщательно вымыла тело и волосы, ощущая себя чуть ли не заново рожденной. Наконец, от меня хорошо пахнет! Я едва не урчала от удовольствия. В эту минуту я даже была благодарна Дракону. Правда ровно до того момента, пока не вспомнила, что он сделал с Нибрасом.
Когда я очередной раз вынырнула из-под воды, в гроте нас было уже не двое – явились служанки. В руках они держали какие-то свертки. Одна приблизилась ко мне и протянула отрез хорошо впитывающей влагу ткани. Замотавшись в него, я вышла из воды, и девушки развернули свертки. Это были платья.
Одна
