Анна могла только догадываться о том, какая черная кошка пробежала между ними, но ведь она, по сути дела, не знала ни ту, ни другую. Зато она знала и любила мальчика, и это помогло ей быть максимально убедительной.
Миссис Клэрксон внимательно выслушала сбивчивый и страстный монолог незнакомой русской девушки, говорящей по-английски почти без акцента. Она ни разу не перебила ее, не задала ни единого вопроса, пока Анна не закончила. Все это время Анна пыталась понять по выражению ее лица, какого ответа следует ждать. Но даже ее телепатические способности на этот раз оказались бесполезными. Она не чувствовала ровным счетом ничего, что могло бы подготовить ее к тому или иному исходу дела. Когда миссис Клэрксон наконец открыла рот, Анна была на грани обморока от перенапряжения.
Нурия с волнением всматривалась в глубь сада, ожидая появления Ани, за которую очень беспокоилась. Она приготовилась к долгому ожиданию и потому несказанно удивилась, увидев знакомую тонкую фигурку, быстро шагающую по посыпанной гравием дорожке. У Нурии вытянулось лицо, что в точности соответствовало выражению, написанному на лице Анны.
– Она тебя выгнала? – испуганно спросила она подругу, как только та плюхнулась на соседнее сиденье машины с совершенно потерянным видом. Анна повернула к ней бледное лицо, слабо улыбнулась и покачала головой:
– Нет, Нурия, она согласилась.
– Ну ты даешь! Почему же у тебя такое лицо, будто ты только что похоронила любимую бабушку и узнала, что та завещала миллион долларов соседской болонке? Почему не радуешься?!
– Я радуюсь, – устало сказала Анна. – Но мне почему-то кажется, что меня обвели вокруг пальца. Как в старом анекдоте про «нового русского», который продал черту душу за миллион долларов и никак не мог понять, в чем же подвох.
– А мне кажется, что ты просто спятила от нервов! Ты только подумай: тетка согласилась на операцию, и Ники скоро станет здоровым, нормальным мальчишкой! Подожди. – Нурия на мгновение нахмурилась. – Она что, заломила за свое согласие кучу бабок?
– Вовсе нет. Она согласилась сразу, мне даже не пришлось ее уговаривать. А ведь лечь на операционный стол – это не в магазин за картошкой сбегать. И вообще… – Она замолчала, сосредоточенно что-то обдумывая.
– Ну что «вообще»? – теребила ее Нурия, которой тоже передалось беспокойство Анны.
– У меня такое ощущение, будто она знала о моем приходе сюда, понимаешь? Знала, что я обращусь к ней с такой просьбой.
– Не дури, откуда она могла знать? – преувеличенно бодро возразила Нурия. Но, к сожалению, ей было известно, что «ощущения» Анны частенько оказывались верными, однако прислушаться к ним сегодня означало лишить маленького мальчика единственной надежды на то, чтобы стать нормальным. Об этом Нурия и сказала Ане, и та вынуждена была признать, что на этот раз подруга говорит мудрые вещи – шанс надо использовать, а уж защитить малыша от возможной опасности – если
