я всё-таки могу что-то изменить? – Артём уже не думал отступать
«Курок заряжен, патрон сидит в патроннике. Осталось дождаться выстрела или осечки… только бы осечка»
– Я уже сказала, ты вряд ли мне поможешь.
– Но…
– Никаких «но»! Отвали ты уже, пока… пока – Марго произнесла эту фразу настолько громко, что у Артёма на мгновенье заложило уши.
– Пока что?
– Да ты издеваешься?! Отвали ты уже наконец!
Не успела Марго договорить, как у Артёма перехватило дыхание. Весь мир на минуту помутнел, уши звенели как после контузии, руки дрожали. Несмотря на всё это, он смог встать и небрежно побрёл куда-то прочь от парка, от лавочки и этой девушки.
Он не заметил, как вернулся домой. Не заметил, как отрыл дверь, не обратил внимания на идущий уже около часа ливень, на то, что было уже затемно. Мозг лишь хаотично тыкал на кнопки, отдавая приказы, которые обычно отдавал после захода в дом: разуться, снять верхнюю одежду, пройти дальше. Пальто было насквозь мокрое, как и ботинки, а с головы и вовсе стекали капли воды, как после душа. Но Артём не заметил и этого – он сел на диван и уставился бездумным взглядом перед собой.
Артём часто слышал кричащих людей. Это были младшие классы в школе, пьяные задиры под окном ночью, ссорящиеся соседи, сверстники и многие другие. Но никто из них не смог произвести такого впечатления: Артём уловил в голосе Марго столько боли, тоски и злости, что она просто прошибла его насквозь своей последней фразой, перекорёжив всё изнутри, словно разорвавшаяся внутри тела пуля. Нет, Артём ушел не потому что испугался этого крика, просто настолько он был тяжёлым для бездумного восприятия.
Пелена на глазах понемногу начала спадать. В голове становилось всё более свободно, освобождая автомагистраль мыслей, но те отказывались ехать дружным потоком, а лишь хаотично врезались друг в друга на огромных скоростях, раскидывая свои осколки по всему сознанию. Руки больше не дрожали, в ушах не звенело, а нос уловил запах старой штукатурки, пыли и старых книг – эта смесь была настолько привычна раньше и настолько отталкивала сейчас, что Артём на секунду ужаснулся.
«А вдруг я квартирой ошибся?» – мысль была отвергнута сразу – ключ от двери подошёл идеально. Ноги ужасно болели, будто после затяжного марш-броска, об этом же свидетельствовала и проявившая себя усталость. Артём посмотрел на часы – те показывали почти половину девятого. Слегка прибрав голову в порядок, он отправился на кухню, дабы хоть как-то подкрепиться.
Рядом с холодильником лежал вскрытый пакет картошки, хотя Артём даже и не помнил, когда его купил. В одном из ящиков нашлась банка тушенки, пачка макарон. В морозильной камере лежала наполовину пустая пачка пельменей и замороженные куриные крылья. Практически всё вписывалось в студенческий быт… кроме тушенки, конечно. Но суть оставалась простой – что бы ни было сейчас приготовлено, всё требует наполненной водой кастрюли, кипящей на плите.
Пока вода закипала, Артём ещё раз прокрутил эпизод в парке, надеясь понять, куда
