в короткие минуты душевного спокойствия, и чего всегда не хватает, – начал он штамповать банальности впопад и невпопад, но из-за шума в фойе его было слышно плохо. Главное было написано на лице: рад видеть, и концерт понравился.
Феодосий пропускал всегда мимо ушей лестные речи и вида не подавал, ждал, что за этим последует.
– Говорят, в епархии появился божий человек. Пред-сказывает, чудеса творит. Слыхали уж?
Владыко напрягся: «Хм, и этот туда же. Надо скорее съездить к отцу Иоанну, что-то интерес этих господ мне не нравится».
– И вы туда же, многоуважаемый Виктор Константинович. Слухи, народные слухи, уверяю вас, не более. Сколько их я наслушался. То младенец с крыльями и говорит на шести языках, то петух яйца стал нести, то икона слезами заливается… Народ всегда чудесами живёт…»
– А что, икона не мироточила ни разу? А как же рассказы?
– Чудеса не только от Господа идут, иной раз – бесовские игры. Да и не в том чудо, что видно, чудо там, где не замечаешь.
– Это где же? На что вы намекаете? – забеспокоился вдруг губернатор.
«Вот дурак, прости Господи. Откуда ж вас берут-то?», – подумал архиепископ, но вслух сказал:
– Чудо в душе происходит. Был сотник на службе царя, плохое творил. Уверовал, и стал верить во Христа.
– Ну да, ну да, знавал я одного такого сотника, пробор-мотал губернатор и громко. – Да. Да. Душа – тонкая материя. Вера и душа. Так и запомню. А то ведь, у меня-то всё – хозяйство, бюджет у меня – всё, и так – круглый день. Нет времени о чуде в душе подумать. Вот так случилось бы чудо, и душа возрадовалась. Ан, нет. Нет радости-то. Всё – обман, текучка. Пустяшное всё на деле. Так жизнь и пробегает. А вспомнят ли когда-нибудь потомки такого человека, который, как раб божий, впрягся в соху и тянул, чтобы, значит, эти семена туда, куда надо, летели? Так ведь, кажется, в Библии? Чтоб проросли семена-то, а не затоптаны были.
– Вольно трактуете священные тексты.
– Ну, смысл тот же? Смысл-то я правильно уловил?
– Уже то, что вы обращаетесь к Библии, делает вам честь, уважаемый Виктор Константинович,… Второй звонок, я прошу простить великодушно, пора садиться…
– Да-да. Пора… На свои места садиться. Каждому своё место. А у нас на чужое норовят… Извините меня за многословность, понесло туда, в чём так мало разбираюсь…, – закивал губернатор, постоял в раздумье, и не пошёл на своё место, а махнул рукой помощнику и охране. – Уезжаем.
– Значит, правильно я думаю, правильно. Найду я вашего духа, а там и поговорим. Будем искать духовное вместе. Цели только разные, и инструменты. Никуда оно от меня не денется. Пошлю-ка я разведку в это село.
X
Отец Иоанн встречаться с парнишкой не хотел. Не по себе ноша. Вот и Преподобный Иоанн Лествичник предупреждал: «Есть мужественные души, которые от сильной любви к Богу
