Иов, или Комедия справедливости. Роберт Хайнлайн

      Как только мы поднялись в воздух, стали хорошо видны далекие горные вершины, которые почти невозможно было разглядеть с нашего импровизированного плота, и побережье с великолепными пляжами, за которыми раскинулся город, куда мы и направлялись. Сержант обернулся и что-то сказал, указывая на город.

      – О чем он?

      – Сержант Роберто говорит, что будем дома как раз к ланчу. Almuerzo, сказал он, но заметил, что для нас это будет завтрак – desayuno.

      Мой желудок вдруг стал проявлять признаки жизни.

      – Не важно, как он там называется. Ты их предупреди, что быка можно и не жарить. Я его живьем съем.

      Маргрета перевела. Наши новые знакомые расхохотались, и лейтенант повел машину на снижение. Он посадил ее на воду, то и дело оглядываясь на Маргрету и не прекращая болтать с ней, а та мило улыбалась ему, хотя ее ногти больно вонзались мне в правую ладонь.

      Мы долетели. Никто не пострадал. Но все равно воздушные корабли гораздо лучше.

      Ланч! Наше будущее утопало в розах.

      10

      В поте лица твоего будешь есть хлеб,

      Через полчаса после того, как летательная машина, вздымая брызги, опустилась в гавани Масатлана, Маргрета и я сидели с сержантом Домингесом в столовой для рядового состава службы береговой охраны. Мы опоздали к дневной трапезе, но нас все же обслужили. Я был одет. Во всяком случае на мне были парусиновые брюки. Кстати сказать, разница между тем, в чем мать родила, и парой штанов куда больше, чем между дешевыми брюками и горностаевой мантией. Попробуйте и убедитесь сами.

      С летательной машины, пришвартовавшейся на якорной стоянке, нас забрала небольшая лодка и отвезла на пирс. Оттуда пришлось идти в управление береговой охраны, и там дожидаться, пока мне не отыщут брюки. Все это время на меня глазели незнакомые люди, среди которых было немало женщин. Ужас! Такого стыда я не испытывал никогда в жизни, если не считать печального инцидента в воскресной школе, когда мне было пять лет.

      Но теперь все было позади, перед нами стояло угощение и питье, и какое-то время я чувствовал себя безмерно счастливым. Разумеется, поданные нам блюда были мне незнакомы, но недаром говорят, что голод – лучший повар. Это на самом деле так; ланч был великолепен! Тонкие лепешки из кукурузной муки, сдобренные густой подливкой, тушеные бобы, горячая как огонь похлебка, миска маленьких желтых помидоров и кофе – крепкий, черный и горький – что еще нужно человеку? Нехитрым завтраком я наслаждался больше, чем гурман, смакующий изысканные блюда.