Бэрроузу, но, в конце концов, я не думаю, что сам Нед был страстным. Он никогда не смотрел на меня так, как папа смотрит на маму. Или как дядя Адам смотрит на тетю Скай.
Интересно, они занимаются любовью, не снимая ночного белья? Я никогда не видела своего мужа обнаженным, как и он меня. Ведь он всегда входил ко мне после того, как свечи были потушены. Он приходил ко мне в спальню ночью три раза в неделю, любил меня один раз, а потом уходил, не говоря ни слова. Он никогда не оставался со мной всю ночь, за исключением первой. И все же я знаю, что папа всегда спит с мамой, а дядя – с тетей. Интересно, может быть, Неду что-нибудь не нравилось, а он не мог сказать мне об этом?
– Ты хмуришься, кузина. – Глубокий мужской голос прозвучал сзади нее.
Оторвав взгляд от посыпанной гравием дорожки, на которой было сосредоточено все ее внимание, Валентина увидела своего кузена, лорда Бурка.
– Патрик, – улыбнулась она ему. – Я не слышала, как вы подошли. Где вы научились подкрадываться как кот?
– Я мог привести с собой табун оседланных лошадей, Валентина, и ты бы не услышала. Ты, кажется, размышляла о чем-то крайне неприятном. Что огорчает тебя, милая кузина? Расскажи мне, и я все исправлю. Помнишь, как мы дружили, когда ты была маленькой девочкой. – Он взял ее тонкую белую руку, и они вместе пошли по гравийной дорожке.
Хотя он был на несколько лет старше ее, они всегда были очень близки, никогда не боялись быть откровенными друг с другом и были замечательными друзьями.
Она улыбнулась ему.
– Сомневаюсь, Патрик, что вам будут интересны размышления бедной вдовы.
Патрик Бурк засмеялся.
– Тебя вряд ли можно назвать бедной вдовой, Вал. Твой муж был вполне прилично обеспечен, и мне сказали, что ты унаследовала все, что у него было. Кроме того, ты не производишь впечатления убитой горем. Ну, рассказывай. Ты моя любимая кузина, и мне интересно, что тебя беспокоит. Говори.
Она покачала головой.
– Только глупости, больше ничего. Мне не хотелось бы беспокоить вас этим.
Лорд Бурк был на четыре дюйма выше своей кузины, которая при росте в пять футов десять дюймов считалась очень высокой женщиной. Сейчас, вытянувшись в полный рост, он пристально смотрел на нее сверху вниз, с высоты своих шести футов и двух дюймов. Прядь темных волос упала ему на лоб. Его глаза поразительно голубого цвета смотрели на нее с живым интересом.
– Скажи мне, милая кузина, – осведомился он невинным голосом, – ты по-прежнему боишься щекотки?
Валентина отступила на шаг в сторону.
– Патрик! Вы не посмеете.
– Скажи мне, о чем ты думаешь, Вал, – потребовал он и взял ее за руку. – Неужели твои мысли так восхитительно порочны, что ты боишься открыть их? – Когда она покраснела, он фыркнул. – Ах, девушка, твое лицо выдает тебя! Я не успокоюсь, пока ты все мне не расскажешь.
Она сделала героическую попытку освободиться.
– Нет, нет, не искушайте!
