мы едем? – спросила Шура. Она не стала задавать вопрос про адрес, боясь смутить Филиппа. А вдруг он, и правда, следил за ней? Вряд ли он признается. Скорее всего, будет изворачиваться, чтобы придумать правдоподобное объяснение, начнет чувствовать неловкость…
– Просто покатаемся по городу, – ответил Филипп. – Я специально нанял для этого такси. Мне нравится ездить по ночным улицам… а тебе?
– Мне тоже, – сказала Шура, удивившись в глубине души такому странному свиданию.
Филипп тесно придвинулся в Шуре и положил руку на ее колено. Она вздрогнула, но руку не убрала. Филипп обнял ее за плечи и прошептал в самое ухо:
– Не правда ли, очень романтично? Ночь, машина, дорога… – Филипп коснулся уха Шуры губами, и Шура ощутила внутреннюю дрожь. Она облизала пересохшие губы, почувствовав во рту вкус губной помады.
Филипп осторожно коснулся губами кожи за ухом, потом шеи… потом он нашел губы Шуры и словно вобрал их в свои. Поцелуй получился долгим и страстным… рука Филиппа проникла под платье Шуры и гладила ее по обнаженному бедру.
Вдруг машина остановилась, и Шуру с Филиппом качнуло вперед. Им пришлось прервать поцелуй, Филипп тяжело дышал, Шура достала из сумочки платок и вытерла губы. Водитель никак не реагировал на влюбленных пассажиров, он смотрел вперед, следя только за дорожными знаками.
Филипп больше не делал попыток соблазнить Шуру. Они сидели рядом, Филипп держал руку Шуры в своей. Иногда он обращал внимание на мелькнувший за окном пейзаж, и говорил Шуре, что любил здесь бывать. Он пообещал Шуре, что обязательно проведет ее по всем своим любимым местам. Шура молча кивала.
К утру такси остановилось возле Шуриного подъезда. Филипп выглядел слегка утомленным. Шура поблагодарила его за вечер, он поцеловал ей руку, и попросил разрешения позвонить еще. Шура разрешила.
Дома она наскоро приняла душ и забралась в постель. Свидание оставило странный след в ее душе – смесь тоски, томления и недосказанности. Губы Шуры еще хранили память о поцелуях Филиппа, она машинально облизнула их и погрузилась в беспокойный сон.
Проснулась Шура ближе к полудню от телефонного звонка. В трубке раздался рассержено-умоляющий голос Виктора. Он напрашивался в гости. Шура испытывала угрызения совести за то, что так долго отказывала ему, и поэтому разрешила прийти.
Виктор явился через полчаса с тортом и пачкой чая. В коридоре он поставил торт на тумбочку и обнял Шуру, пытаясь поцеловать. Шура отвернулась.
– Может, пройдем в комнату? – Шура взяла торт. – Давай хоть чаю попьем для начала.
Виктор не удержался от упрека:
– На аудиенцию к правящему монарху проще прорваться, чем к тебе. Я думал о тебе каждую минуту, а ты предлагаешь мне пить чай!
Шуре стало неловко за свою черствость, и она молча пошла в спальню. Виктор за ней. Он быстро разделся, обнял Шуру, и они начали целоваться. Виктор повали Шуру на кровать,
