style="font-size:15px;"> Не могу-с. Билетик не мой. Вот, полюбуйтесь: без герба, какой-то Добров.
Хоть разговор вёлся тихо, но Аракчеев услышал и тут же сердито засопел. Кутайсов потерял дар речи от такой наглости. Император Павел слышал все.
– Добров? – переспросил он.
– Он самый. Не понимаю, как это можно? – вспылил Кутайсов. – Кто посмел вместо директора шляхетского кадетского корпуса, вместо генерала посадить сюда… – он гневно задышал, отыскивая взглядом мою наглую персону.
Елена Павловна опустила голову и еле сдерживала слезы.
– Вы простите нас, Михаил Илларионович, – заговорил спокойно Павел. – Я провожу первый званый ужин в роли императора. Много новых лиц. К тому же – траур…. Вся эта суета…. Всякое могло быть: церемониймейстер билетики перепутал. Случайно. А может, с чьего-то уговора.
Слезы закапали на тарелку Елены Павловны.
– Сейчас мы исправим это недоразумение, – сказал Кутайсов решительно и уже хотел позвать церемониймейстера. Но Павел Петрович остановил его:
– Погодите, Кутайсов. – Обратился к генералу: – Михаил Илларионович, будьте добры только сегодня, уступите капризу одной совсем юной девицы. Обещаю, больше такого не повториться.
– О, если это касается дамы, да ещё юной, я с удовольствием уступлю своё место. Но где же мне сесть?
– Садитесь рядом. Вам подадут ещё один прибор и стул.
– Чего застыл, как истукан? – подтолкнул меня в спину Аракчеев.
Я под внимательными, изучающими взорами гостей и самого императора, подошел к указанному месту.
– Ага, – произнёс старый генерал, с интересом разглядывая меня: вот, оказывается каков этот наглец. Один глаз смотрел в упор, как с пушки разил, другой, с полузакрытый веком, как будто дремал. – Мой соперник. Что ж, прошу.
Я подавил в себе робость: будь, что будет! В чем мне себя упрекать? Я что ли это все затеял?
– Благодарю, – смело ответил генералу и сел. Тут же обратился к Елене Павловне: – Не желаете шампанского, ваше высочество?
О, нет, – испуганно ответила она, вся просияв, утирая кружевным платочком глаза. – Мне запрещают пока ещё…
– Налейте, – позволил Павел, внимательно следивший за нашей сценой, – но лишь половинку бокала.
Ужин начался шумно и совсем не был похож на траурный приём. Лакеи разносили блюда, наполняли фужеры чудесным вином. Как только генералу, место которого занял я, предлагали очередное блюдо, он отвечал:
– Немного положите, а вот, моему соседу, пожалуйста, побольше. Ешьте, ешьте, молодой человек, – это он говорил мне. – Вон, вы какой бледный и тощий. Кавалер Великой княжны должен выглядеть соответствующе.
Елена ела немного, словно птичка клевала. Вилочка у неё была тоненькая и ножечек маленький. Она старалась, как бы случайно, задеть меня локотком. Бросала быстрые робкие
